Печальные тропики

Набор всех этих предметов обескураживает исследователя своей хаотичностью, он кажется результатом скорее не человеческого труда, а деятельности гигантского вида муравьев. Когда намбиквара шагают цепочкой в высокой траве и каждая женщина несет на спине светло-желтую корзину, они действительно напоминают колонну муравьев, переносящих на спине яйца. Индейцам Тропической Америки мы обязаны изобретением гамака; отсутствие этого предмета, предназначенного для отдыха или сна, символизирует у них бедность. Намбиквара спят прямо на земле и голыми. Поскольку ночи в сухой сезон холодные, они согреваются, прижимаясь друг к другу или придвигаясь к лагерным кострам, которые к утру гаснут. На заре индейцы просыпаются перепачканными в еще теплой золе очага. По этой причине пареси дали им прозвище «уаикоакоре» — «те, что спят прямо на земле».

Как я уже говорил, группа, рядом с которой мы поселились в Утиарити, а затем в Журуэне, включала шесть семей: семью вождя из трех его жен и дочери-подростка и пять других, каждая из которых состояла из супружеской пары и одного или двух детей. Все они были объединены родственными связями, поскольку мужчины намбиквара предпочитают жениться или на племяннице (дочери сестры), или на двоюродной сестре (дочери сестры отца или брата матери), то есть кросс-кузине, как называют таких родственниц этнологи. Кузены, отвечающие этому определению, с самого рождения называются словом, которое означает «супруг» или «супруга», остальные кузены (соответственно происходящие от двух братьев или двух сестер и которых этнологи называют по этой причине параллельными) относятся друг к другу как брат и сестра и не могут вступать между собой в брак.

Отношения между всеми индейцами группы весьма сердечные. Тем не менее даже в такой небольшой группе, насчитывающей всего 20 человек, порой бывают недоразумения. Молодой вдовец недавно женился на довольно пустой девушке, которая отказывалась заниматься детьми от первого брака — двумя девочками при-: мерно шести и двух-трех лет. Старшая девочка весьма нежно относилась к младшей, но остальные члены группы были к ней равнодушны. Ее передавали из семьи в семью. Старшие очень хотели, чтобы я ее удочерил, но детям нравился другой выход, казавшийся им чрезвычайно забавным: они привели ко мне девчушку, которая только недавно начала ходить, и недвусмысленными жестами предлагали ее в жены.

В другой семье муж покинул беременную жену, и она вернулась к своим пожилым родителям. Наконец, молодая пара, где жена кормила грудью ребенка, пребывала в периоде запретов, выпадающих на долю молодых родителей. Они были очень грязны, потому что им не разрешалось купаться в реке, худы из-за запрета употреблять большую часть продуктов питания и обречены на праздность, ибо родители ребенка, еще не отнятого от груди, не могут принимать участие в общественной жизни. Муж иногда ходил охотиться или в одиночку собирал дикие плоды; жене приносили еду муж или его родители.

Хотя намбиквара были весьма покладистыми и безразлично относились к моему присутствию, к моей записной книжке и фотоаппарату, работа с ними осложнялась по лингвистическим причинам. Во-первых, у них наложен запрет на употребление имен собственных: чтобы окликать людей, нужно было следовать обычаю персонала телеграфной линии, то есть договориться с индейцами относительно того, как их называть — то ли португальскими имена-ми (Жулио, Жозе-Мария, Луиза), то ли прозвищами (Заяц, Сахар и др.). Я знал одного индейца, которого Рондон окрестил Кавенья-ком из-за его бородки, редко встречающейся у индейцев, обычно лишенных растительности.

Однажды, когда я играл с группой детей, одну из девочек ударила подруга. Обиженная спряталась за мной и принялась под большим секретом нашептывать мне что-то на ухо. Сперва я ничего не понял и просил ее повторить. Соперница заметила ее уловку и, придя в ярость, в свою очередь выложила мне то, что было, как видно, важной тайной. После некоторых уточнений я наконец разобрался в происшедшем. Обиженная девочка из мести открыла мне имя своей противницы, а когда та заметила это, то в отместку сообщила мне имя раскрывшей ее тайну. После этого мне было легко, настраивая детей друг против друга (что было не очень-то красиво), узнать все их имена. Став их доверенным лицом, я без труда узнал от них имена взрослых. Когда те поняли, о чем мы шушукаемся, они наказали детей, и источник моих сведений иссяк.