Печальные звёзды, счастливые звёзды

Масштаб резко уменьшился, площадь отодвинулась, и изображение круто уехало вправо. На экране возникло множество точек, скучившихся на некоем овальном простран-стве. Они были разных цветов, но преобладал красный — цвет возбуждения, хотя встреча-лись и радостно-жёлтые и угрюмо-коричневые. Внезапно всё скопление синхронно мигнуло, озарив экран на миг яркой вспышкой, после чего точки быстро и хаотично замерцали. При этом около половины окрасилось в светлые тона, остальные — в тёмные.

— Предрождественский матч по хоккею, — прокомментировал синий. — Только что кто-то забил гол.

— Ага, — выдохнул Синс. — Здорово!

Тай тоже не мог оторвать глаз от сверкающего многоцветия, постепенно успокаива-ющегося, но по-прежнему яркого и чрезмерно возбуждённого.

— Тай, — голос учителя вернул его к действительности. — Вспомни, пожалуйста, как ты реагировал на возбуждение людей на площади. Ты ведь встречал красные ауры? Мог ли ты впитать такую эмоцию?

Тай вызвал в памяти картину своего единственного похода.

— Я не пробовал, — виновато ответил он. — Мне гораздо больше нравились другие цвета, светлее. Но, кажется, мне не было… противно, когда я пролетал рядом с красными, — не очень уверенно добавил он.

Учитель покивал.

— Ты ведь понимаешь, почему я тебя об этом спрашиваю? — Он пристально посмот-рел на ученика.

Синс опередил друга:

— Потому что эта эмоция из разряда радостных. А когда её слишком много — это тоже плохо, правильно?

— Я же говорю, умница, — удовлетворённо крякнул зелёный.

— Да, и излишнее возбуждение, даже радостное, надо снимать. Особенно когда оно так сконцентрировано, — учитель тоже был доволен. — Но, конечно, пока что вы оба ещё не готовы к работе ни с таким количеством народа, ни с расширенным спектром. И процесс передачи тоже требуется усовершенствовать.

Синий энергично кивнул, давая понять, что они с товарищем готовы этим заняться немедленно.

— Помимо спортивных матчей, есть множество ситуаций, где можно, и даже нужно, снимать накал страстей. Да и не только страстей.

— В городе живёт мальчик, — несколько угрюмо вставил зелёный. — Хороший, доб-рый мальчик, но время от времени у него случаются приступы истерического веселья. Во время припадков он иногда совершает невообразимые и даже опасные поступки. А после приступа ему физически плохо… И он такой не один.

— А уж куда перекинуть снятую радость, всегда найдётся.

Синс усиленно закивал. Тай поднял голову. Жизнь снова обрела смысл.

— Вам надо многому научиться, — сказал учитель.

— Физиология, социология, психология, география, техническое оснащение, — с не-сколько садистским удовольствием начал перечислять зелёный.

Учитель остановил его.

— За оставшийся месяц вы должны овладеть хотя бы основами. Поэтому кубоид — это не ваш путь. Вас будут учить старшие эмикшеры, обладающие нужными знаниями и умениями. Кое-что в вашем случае абсолютно уникально, поэтому вас параллельно тоже будут изучать, будьте к этому готовы. Ну, а ваши первые учителя — перед вами.

Синий с зелёным широко улыбались. Улыбка синего была торжествующей, а зелёного — несколько зловещей. Но Тай больше не боялся. Теперь он твёрдо знал: мир всё-таки разноцветный.

Поэтому в ответ на распоряжение новых учителей: «Начинаем прямо сейчас!» Тай с Синсом только радостно рассмеялись.

Старый учитель спрятал лёгкую грусть за светлой прощальной улыбкой:

— С Рождеством!

Наталия Смолина

Оптимист и непоседа. Существо творческое, особо люблю вышивать, собирать мозаики.

https://vk.com/id41007399

https://ficwriter.info/component/comprofiler/userprofile/Astalavista.html

Шарик желаний

За две недели до Нового года Вова с семьёй принялись украшать ёлку.

Поставили её в зале на письменный стол, в уголок, на низеньком поскрипывающем диване разложили гирлянду и дождики. Папа, большой и добродушный, как плюшевый мишка, нахлобучил на верхушку звезду, мама, объемная и легкая, как сладкая вата на палочке, развесила конфеты, Ленка, старшая сестра, худая, с острыми локтями и коленками, сфотографировала полуголую искусственную красавицу и выложила фото в Инстаграмм. Вова копался в коробке с шарами. Зелёные, красные, жёлтые, с рисунками и без, большие и маленькие — блестели, переливались, гулко ударялись пластиковыми боками друг о друга. Вова щурился, смотрел на ёлку, прикидывал, куда повесить. Вот этот, синий, с нарисованным красноносым оленем, в серединку, к окну. Розовый — к звезде. А рыжий…

Рыжий шарик Вова видел впервые. Поднёс к глазам, повертел, поправил очки и сурово нахмурился. Точно, впервые. Вова сжал его в ладонях и улыбнулся. Пальцы легко закололо, они окрасились в малиновый, а сам шарик казался маленьким солнышком: тёплым, светящимся — живым.

— Проснись, Сыч, — фыркнула над ним Ленка и отвесила подзатыльник. — Наряжай давай. Послезавтра Серёжа твой придёт, его заставишь за тебя всё делать?