Печальный лес

Змея и Сокол посмотрели друг другу в глаза, и показалось, что будто ухмыльнулись. И Сокол сказал: Понять жизнь может только – далёкий от жизни… Только способный созерцать жизнь, как нечто отдельное от себя, мог бы понять и осмыслить эту жизнь. Вам же этого – не дано. Ибо вы сами есть жизнь. Как не дано уху услышать свои молоточки, или глазу увидеть собственную десницу, так вам не дано познать собственную жизнь. И вы терзаете себя не состоятельными вопросами, сродни тем вопросам, которыми часто задаются, либо детские сердца, только ступающие на путь познания, либо слишком углублённые, доходящие до абсурда, натурфилософы. – Вопросами, невозможными для своего разрешения… Те, что ищут «последнюю инстанцию Вселенной», или пытаются достигнуть конечной точки анфилады, уходящей вдаль, зиждущейся на вопросах «Зачем?» и «Почему?». Эта «анфилада» висит между поставленными друг против друга, зеркалами. Она и есть сама жизнь, и искать её причину, пытаться понять её, всё равно, что пытаться расколоть, словно грецкий орех, собственную голову. Зная, что всё равно там ничего не найдёшь для понимания, как только сгусток жироподобной субстанции.

Это древо, на самом деле, некие ворота в другую реальность, – в мир чистого искусства! А мир искусства, как известно, настолько же широк и безграничен, насколько широк и безграничен мир обыденного феномена, – мир чистой реальности.

Что же касается вашей подруги, Илии, мы действительно встречались на этой поляне, и я, и мои сотоварищи, были не мало удивлены её прозорливым умом. При всей нашей умудрённости, мы даже кое чему научились у неё. Она показала нам, что самая Великая мудрость таится в простоте, и в отношении к жизни, как к чему-то дарованному, чему-то, что надо пить мелкими глотками, утоляя медленно свою жажду. Если тебе дано бегать, как водомерке по глади поверхности воды, зачем тебе нырять? Если тебе дано парить под облаками как орлу, зачем тебе ходить по тёмным пещерам? Счастье уже лежит у тебя на хвосте, и только дух противоречия заставляет тебя искать что-то не свойственное тебе, тем самым смахивая его с хвоста, как пыльцу с крыльев бабочки, без которой она уже может забыть о данном ей природой, счастье.

Вот взгляните на Хавронью, что роет землю в поисках трюфелей, – самого сладкого лакомства для неё на земле! Кто убедит её в том, что она живёт несчастной жизнью? Посмотрите на Фёдора, что пасётся на поляне, поедая клевер, – самое сладкое лакомство для него. Или меня, упивающегося собственной гордыней, от осознания собственного величия…. И только Великая мудрость змеи, не позволяет ей болтать об истине и о вечном, она лежит на моих лапах, и проходящие путники лишь видят её сон. Но самая мудрая среди нас, это волчица. В ней слиты воедино злоба, доброта, и красота. Ибо она всецело живёт своими инстинктами, и никогда не размышляет ни о чём, тем более о собственной вине. И, благодаря всему этому, она никогда не делает ошибок. Ибо всякая ошибка, есть продукт размышления. То, что происходит по необходимости, не может быть ни ошибочным, ни неправильным. И всякий оценщик здесь – глупец!

За разговором никто не заметил, как в дупле «Великого древа», появился бело-голубой свет, напоминающий лунный. И только осёл протяжно закричал на своём ослином языке.

«Великое древо» зовёт вас! Вы должны трижды обойти его против часовой стрелки, создав петлю духа и природы, и заглянуть в его дупло. Древо подскажет направление, которое действительно на сегодняшний день, здесь и сейчас. Оно и приведёт вас в «Волшебную страну». Рассказывать, что вы там найдёте, нет смысла. Так-как каждый находит там нечто своё, отличное от остальных. Да, единственно в чём должен вас предупредить, время там течёт иначе чем здесь. И гордый Сокол замолчал. Мати, взял за руку Антеро, и они стали обходить древо. Заглянув в дупло после третьего раза, они отчётливо увидели в лунном свете, словно плавающую в воздухе надпить – «Юго-Восток» 150 градусов.

Волшебная страна

Поблагодарив своих новых знакомых, они двинулись строго в указанном направлении. Долго ли они шли, или не очень, время словно сжалось, и нельзя было разобрать ни минуты, ни часы. Вдруг деревья вокруг, стали изгибаться, словно на них смотрели через линзу. Мати и Антеро почувствовали, будто преодолели какой-то кордон. Лес закончился, и они очутились в каком-то вполне комфортном месте. И не было ни страха, ни недоверия в их сердцах. И только любопытство звало их вдаль. Вдруг, пред их взором, словно лепестки диафрагмы старого фотоаппарата, с характерным звуком развернули объектив, и пред ними открылась невероятной красоты долина, словно с полотна Художника! Невдалеке на берегу реки, стоял человек в соломенной широкополой шляпе. Он что-то дорисовывал на своём мольберте. И увидев Мати с Антеро, отложив кисть, направился к ним.