Печать бога (СИ)

   Виктор сидел в крайне неудобном положении на дне ящика. До того он не подозревал, что цепи настолько тяжёлые, что закованный в них человек способен задохнуться под их весом. Положение усугублял тряпичный кляп, мешающий дышать. Абсолютная тьма, населённая жуткими чудовищами, пролегла между реальным миром и сознанием Виктора. Как ни удивительно, она успокаивала его, дарила мимолётное забвение, он растворялся в ней, словно в безбрежном океане. Чудовища, совсем не страшные, казались стражами его спокойствия. Отвлекала тряска едущей телеги, единственное свидетельство существования жестокой действительности.

   В один прекрасный миг тряска прекратилась. Телега остановилась, послышались приглушённые голоса стражников. Они снимали замки с ящика, отпирали запоры, выдёргивали раздвоенными ломами гвозди, крепившие крышку. Внутрь ворвался вихрь новых, громких звуков. Виктор разобрал тихие молитвы монахов, отрывистые команды и громкую ругань стражи на фоне шумной улицы. Извозчик погонял лошадей, о своём разговаривали прохожие, наверняка косящиеся на диковинный ящик.

   Виктора извлекли наружу, грубо подхватив под руки, бросили на брусчатку и куда-то потащили. Он пересчитал рёбрами ступени лестницы - семь крутых ступенек, семь неприятных моментов. Впрочем, весь день выдался сегодня сплошной чередой неприятных моментов. Лязг железа сопровождал Виктора, пока его тащили по длинному коридору.

   Господь Всемогущий, когда этот кошмар кончится?

   Кончился он внезапно. Его освободили от цепей, сняли кляп и повязку с глаз, усадив на колченогий стул и привязав к спинке верёвкой. Он оказался в небольшой комнатке с дощатым полом, голыми каменными стенами и низким потолком. Напротив, присев на краешек крепко сколоченного стола, находился высокий мужчина в строгой чёрной одежде. Деталей не было видно; солнце из прорубленного под потолком окошка светило в глаза.

   - Вам удобно? - поинтересовался человек в чёрном.

   - Да, благодарю, - слабо отозвался Виктор. Человек в чёрном вдруг чихнул, обдав узника брызгами, поспешно достал платок и утёр нос. - Будьте здоровы, - непроизвольно вырвалось у Виктора.

   - Спасибо, - кивнул мужчина.

   "Учтивый еретик", - подумалось святому охотнику. Он отвернулся, вдоволь почесал нос и с ужасом обнаружил, что его кожа шелушится. Таки подхватил заразу от гадского отшельника! Кто его знает, куда отшельник вступал своей поганой пяткой?! Ладно, придётся обратиться к лекарю, тут уж ничего не поделаешь. Мысленно отгородившись от возникшей проблемы, он обернулся к ведуну-ренегату.

   - Вас зовут Виктор Сандини?

   - Да, господин.

   - Моё имя Давид Адами, я веду ваше дело. Может быть, слышали обо мне? - святой охотник давно отметил, что собеседники становятся намного сговорчивей, когда узнают, кто перед ними. Ведун-ренегат сразу занервничал, отвёл взгляд.

   - Да, конечно, - дрожащим голосом ответил он.

   - В таком случае вы должны осознавать, в какую скверную историю попали, Виктор. Вы знаете, о чём я говорю? - арестант понуро кивнул. Совсем пал духом парень. То, что надо! - Чистосердечное признание облегчит вашу участь, Виктор. Расскажите мне всё, что вам известно, и я позабочусь о том, чтобы вам было максимально удобно в условиях заключения.

   Адами подразумевал, естественно, послабление режима, возможность питаться казёнными харчами, перевод в общую камеру и, в конце концов, милосердное удушение перед сожжением на костре. В вине бывшего послушника он не сомневался; ещё никто не уходил от святого охотника живым.

   Он снова чихнул. Носового платка из рук он уже не выпускал.

   - Я невиновен! - воскликнул Виктор. - Меня опоили сонным зельем, ограбили, избили! Виноваты циркачи! Я очень хотел прийти к Великой Магистрессе вовремя!

   - При чем здесь Великая Магистресса, Виктор? Не бойтесь, рассказывайте, как было, я защищу вас от её чар. Она спланировала убийство магистра ди Сави?

   - Уб-бийство м-магистра? - заикаясь, произнёс Виктор. - Вальден ди Сави м-мёртв?

   - Да, мёртв. С ним ещё около полутора сотен монахов-ведунов, находившихся в Башне Святого Ведовства. Хотите что-нибудь сказать, Виктор? Я вижу, вы боитесь, и понимаю ваши опасения. Магистресса сильна и влиятельна, но, уверяю, я сумею защитить вас. Вы раскаиваетесь в совершённых преступлениях, преступных намерениях и невольных действиях, направленных на подрыв светской и церковной власти? Можете говорить совершенно свободно, как на исповеди, ведь я священник и уполномочен исповедовать слуг нечистого. А-апчхи!

   - Нет! - Виктор дёрнулся, порываясь встать. - Я ничего не знаю об убийстве преподобного! Я только знаю, что циркачи спрашивали у меня, как его найти! Потом они опоили меня, избили и заставили купить книжку! Они привели меня домой, и больше я ничего не помню!

   Святой охотник будто не замечал нервного поведения собеседника. Он, сморкаясь, в задумчивости переворачивал листы древнего фолианта.

   - Это ваша книга, Виктор? - спросил он как бы между прочим. Ведун-отступник вперил в том тяжёлый взгляд. - Ваша, спрашиваю? - в тоне Адами прорезалась сталь.

   - Меня заставили её купить!

   - Ваша или нет? - настаивал Давид.