Печать Демона. Мятежница

При моём приближении разговоры чуть приостановились. Судя по кислому лицу Асмодея, он бы предпочёл, чтобы я и дальше сидела с беременной и болтала с ней о жизни. Только у меня другие планы. Отправив несколько сообщений с личного телефона, я сразу их удалила и сосредоточила взгляд на Джибриэле. Хмыкнув под нос, он поднялся с кресла и двинулся в дальнюю часть зала к панорамным окнам. Кивнув Гезарии на Асмодея, чтобы теперь прессинговал его, я последовала за серафимом.

Впервые с того дня, когда Джибриэль убедил Майю напасть на меня, он находился так близко. На расстоянии удара. Но я не обманывалась. Он лишь выглядел расслабленным, а сам был готов отразить любой выпад. Впрочем, как почти все в помещении. Охрана двинулась за мной, но на этот раз они бы помешали. Потому я возвела барьер, не позволяя им приблизиться. Мужчины застыли перед полупрозрачной преградой лилового цвета, наградив меня весьма недовольными взглядами. Но сейчас мне был интересен только Джибриэль. Он посмотрел на меня из-за плеча с усмешкой. Глаза серафима на миг блеснули золотом.

– Не оглядывайся. Удар в спину не про меня. Это по твоей части, – подмигнула ему я.

– Это было незабываемо, – его голос наполнился самодовольством. – Жаль, Майя только кинжал смогла материализовать, намного действеннее удар меча в сердце.

– Незабываемо? Запудрил напуганной девчонке мозги и дал ей оружие. Надеюсь, ты этим не хвастаешь? – поинтересовалась притворно участливым тоном.

Уверена, смакует это воспоминание день ото дня, – хихикнула Лилит.

– Давай перейдём к сути, – остановившись у окна, он сначала оценил взглядом вид на здания штаб-квартиры и только потом обернулся ко мне.

Я встала напротив в метре от серафима, согласно кивнув. Хотя мне сейчас стоило потянуть время. Правда, для этого потом можно поболтать с менее ненавистным Асмодеем либо объявить себе кофейный перерыв и время на «припудрить носик». Последнее вряд ли поймут. Но если выбора не будет, можно и понаглеть.

– Переходи, – я милостиво взмахнула ладонью, побуждая его продолжить.

Скривившись от недовольства, он сделал стремительный шаг ко мне. Замер так близко, что я ощутила его дыхание, коснувшееся уха.

– Ты же узнать хочешь, намерен ли я выдать Адрамелеку твою маленькую тайну? – прошипел он над моим плечом. – Не так ли?

Он повернул голову, заглядывая в мои глаза. Но я была холодна как лёд. Все эмоции выжег разговор с Адрамелеком.

– Если бы ты действительно этого хотел, уже давно бы похвастался успехами. Кстати, чего молчал? Испугался войны?

– Из хорошего отношения… – он сделал многозначительную паузу, растянув тонкие губы в злой усмешке, – к Кассиэлю. Странно, что он не вернулся за тобой до сих пор. Но может ещё вернётся.

Его слова пробежали дрожью вдоль позвоночника. Точно, информацию о ребёнке не стал разглашать и Кассиэль, только я не думала, что молчание связано с его личной просьбой. Неужели причина та же, что и с Идаль? Захотел столь редкий экземпляр себе? Но обстоятельства сложились так, что мы смогли познакомиться, даже относительно сблизиться. Возможно, потому он и не вернулся. Тоже из хорошего отношения. Либо всё дело в нестабильной разнице во времени между нашими мирами.

– Значит, будешь молчать, – сделала вывод я.

– Только если дианалию передадут мне, – отрицательно качнул он головой, продолжая смотреть в мои глаза и давить аурой.

Ещё и ростом. Надо было выбрать каблуки повыше.

– Она беременна, – напомнила ему.

– Подождать пару месяцев до родов не проблема.

– Это открытая ссора с Гезарией.

– Ему не следовало похищать её. Дианалия должна была достаться мне, – отрезал он жёстко, в голосе послышались дребезжащие нотки злости.

И стало ясно, что дело даже не в девушке, а в мести. И здесь он действительно закроет глаза на своё расположение к Кассиэлю. Но решится ли дать повод войне с Тартаром? Как-то не хотелось проверять…

– Сложная просьба. Идаль хотят и высшие.

– Разве это просьба? – золотисто-алые глаза мужчины опасно прищурились. – Ты отдашь мне дианалию, – произнёс бескомпромиссно.

Давление его силы увеличилось. На мгновение потерялись все ориентиры. В голове загорелась всепоглощающая мысль: подчиниться, выполнить любой приказ. Лилит взъярилась, и вязкий туман воздействия начал рассеиваться. Значит, Джибриэль силён в подавлении сознания. Интересное открытие. Стиснув челюсть от негодования, я беспощадно пустила волну флёра. Ведь пытаться подавить опытного манипулятора собственными слабыми гипнотическими способностями бессмысленно. Джибриэль ответил молниеносно. Две невидимые взгляду энергетические волны схлестнулись с такой мощью, что даже послышалось дребезжание стёкол в окнах.