Печать Демона. Вестница (СИ)

Раздались восторженные вздохи, когда в проходе показалась невеста. Сестра радостно улыбалась. Отец бережно держал её за руку. Свет притушили, лампы зажглись лишь над ковровой дорожкой, кристаллы в фате и юбке невесты засверкали особенно ярко. Люцифер смотрел на будущую жену с непередаваемым восхищением. От отца это тоже не укрылось, он даже улыбнулся, когда передавал дочь в руки демона.

Церемонию проводил священник по нашим обычаям, прозвучала обычная речь, но потом он попросил брачующихся произнести клятвы. Высший решил внести долю традиций своего мира.

— Я, Люцифер, клянусь, что буду любить тебя и наших детей, Китти, клянусь хранить вам верность, оберегать и защищать от любых опасностей, что встретятся нам на пути. Мой меч и моё сердце навеки с тобой, моя Китти, — он склонил голову, глядя в искрящиеся счастьем глаза будущей жены. 

В руках высшего материализовался меч, которым он, не поморщившись, порезал ладонь. Из раны выступила тёмная кровь. Так закреплялись клятвы в Тартаре.

Похоже, священника подготовили, — хихикнула Лилит.

Мужчина хоть и побледнел слегка, но не грохнулся в обморок.

Настала очередь Китти произносить клятву.

— Я… — голос её задрожал, слова затихли.

Показалось, лишь от волнения, но она вдруг резко побледнела, нагнулась вперёд, обняв живот руками и протяжно закричала. На белом подоле платья выступили розоватые пятна.

— Китти, что? — Люцифер поддержал девушку за талию, не давая осесть на пол.

Изумрудные глаза демона наполнились полнейшей паникой.

— У неё отошли воды. Она рожает! — я подскочила на ноги и рванула к несостоявшимся супругам. — Срочно везём её к врачу!

После моих слов Люцифер моментально подобрался, он бережно поднял бледную Китти на руки и понёс на выход.

— Всё хорошо, всё хорошо, — повторял он на каждом шагу.

— Да, знаю, — Китти слабо кивала ему.

Бледная, с испариной на лице, она отчаянно хваталась за плечи своего любимого.

Мы спешно покинули здание, выскочили на улицу. Ждать машину Люцифер не намеревался, окружил себя барьером и взмыл в небо. Я полетела за ним. Потому до больницы мы добрались за пять минут. Предупредить персонал в таких условиях не смогли, но после первого удивления лечащий врач Китти, спокойная темноволосая женщина лет пятидесяти, принялась организовывать приём срочных родов. Она проводила нас в свободную палату, отдала распоряжения и приступила к осмотру.

— Когда отошли воды? — деловито поинтересовалась она, с моей помощью избавляя Китти от белья.

— Минут пятнадцать назад.

— И уже полное раскрытие, — хмыкнула она, нахмурившись.

— Это плохо? — Китти тяжело дышала, временами сжимаясь во время особо сильных схваток.

— Всё в порядке, будем рожать, — уверенно улыбнулась ей женщина.

Медсёстры засуетились, подготавливая всё для приёма родов. Люцифер пожелал остаться с невестой, а меня попросили выйти в коридор. К счастью, долго метаться одной в неизвестности не пришлось: вскоре подоспели родители и Майкл. Любимый сразу обнял меня, прекрасно понимая, в каком я пребываю состоянии. А роды тем временем начались. Усиленный на фоне беспокойства слух улавливал каждую фразу медперсонала и каждый вздох сестры. 

— Успокойся, милая. Дыши, ты же умеешь, — уверенный голос врача звучал оглушительно в наполненном суетой пространстве. — Тужься. Молодец, ещё, уже видно головку.

— Да? — вздохнула сипло Китти.

— Тужься, сильнее, сильнее… — посоветовала доктор, и раздался громкий крик сестры. — А теперь дыши часто, не тужься. Я сказала, хватит. Молодец.

Несколько томительных минут раздавалось только рваное дыхание Китти, пытающейся подавить схватки. Вспыхнул резерв младенца, когда энергия матери будто пропала, но Люцифер тут же окружил палату барьером. Следом тишину прорезал детский плач. Столь долгожданный, что я рассмеялась сквозь слёзы, прикрыв рот рукой. Но все звуки вдруг исчезли, сменившись отчаянным писком прибора. Сердце Китти остановилось.

Наверное, это были самые напряжённые и пугающие секунды за всю мою жизнь. Врач что-то кричала, организовывая срочную реанимацию, прибор продолжал наполнять пространство пронзительным писком. Сердце Китти не билось.

Не чувствуя тела, я ворвалась в палату, на ходу развеяв барьер. В нос сразу ударил запах крови. Её было слишком много для обычных родов. Медицинский персонал носился вокруг кровати. Китти безвольно лежала, а испуганный до ужаса Люцифер тряс её за руку, пытаясь докричаться.

— Выйдите! — прокричала мне врач.

— Она не может умереть! Она бессмертна! — сердито возразила я, подлетая к сестре.

Я разорвала больничный халат на её груди, коснулась знака. Он был горячий, но, похоже, ему не хватало энергии для активации. Меня попыталась оттолкнуть медсестра, чтобы закрепить зажимы дефибриллятора, но я не позволила. Приложила ладонь к знаку Евастаса и направила в него импульс энергии. Грани плетения вспыхнули светом. Писк прибора сменился несмелым ударом сердца.

— Зашивайте её, срочно! — прокричала я, направляя новый импульс. Сердце Китти забилось сильнее. — Передавай ей энергию, — потребовала уже у высшего.