Печать Джа

«Второй, должен же быть второй», — стучала мысль в голове. Его удаляющуюся спину я увидел, когда выскочил на улицу. А затем услышал дикий животный вопль:

— На-а-атэ, хатари, хатари-и-и!

Цепные псы, почуяв неладное, зашлись в хриплом лае. Надо срочно убираться отсюда, пока они всю округу не переполошили, а скрывшийся за поворотом противник не вернулся с подмогой.

Я долго бежал, не жалея дыхания и новехоньких подметок на сапогах. Вскоре появились первый камни мостовой, а до ушей долетели звуки улицы с её вечно гудящими повозками. Убедившись в отсутствии погони, я свернул в проулок и только после этого сбавил шаг.

Сто кредитов… СТО, СУКА, КРЕДИТОВ!!! Хорошо, пацанва не видела, как Сигу из Ровенска облапошили…, развели, словно распоследнего деревенского лопуха. Это же надо было так лохануться: самому прийти и добровольно отдать деньги. Поверил печатному слову… Нет, чтобы пройтись по округе, людей поспрошать, вызнать информацию. Дома всегда был осторожен, а здесь словно шантру вселился, гонит незнамо куда. Хотя почему это незнамо — невидимый аркан чернецов все сильнее жег кожу меж лопаток. Я словно чувствовал пляшущие огоньки невидимого пламени под сорочкой. Понимал, что мерещится, но ничего поделать не мог. Слишком уж велик был страх перед неизвестным заклятием, способным лишить не только ног, но и жизни.

Люди от меньшего сходили с ума, я это понимал. Понимал, что нужно было отвлечься, но как, если брат Изакис запретил выпивку и шлюх.

Было одно послабление, больше похожее на издевательство — бокал красного вина в день. Толком не напиться, не захмелеть… Эх, была бы порядочная бабка-ведунья, в миг бы от поводка избавила. А так только зря деньги потратил.

СТО КРЕДИТОВ!!! Гребаная шаромыжница!

«Матушка-гусыня» встретила привычной тишиной, а за стойкой крутился очередной служка.

— Господин барон, вам посылка! — возвестил он, едва завидев меня.

Прибыли две коробки с заказанными ранее эклерами и набором для чистки обуви. Я теперь никому не доверял, поэтому прежде, чем взять посылку, открыл крышку и проверил содержимое. Все лежало на своих местах, а от свежих пирожных исходил приятный до одури аромат.

— Будете заказывать воду?

— Благодарю, уже намылили.

— Простите?

Хотелось нагрубить служке, но я сдержался. Посмотрел в горящие желанием угодить глаза и неожиданно для себя спросил:

— Как ваше имя, милейший?

— Вишек к вашим услугам, господин барон.

Ну да, конечно, следовало сразу догадаться, что портье — это всего лишь занимаемая должность. Не прошло и суток…

— Будет одна просьба, уважаемый. Если вдруг кто вздумает интересоваться личностью барона Дудикова: тайно или нет — не важно, ты мне тут же сообщишь, а я уж, будь уверен, отблагодарю.

— Как скажете, господин барон… Что-то еще?

Я постоял, в задумчивости разглядывая коробку с пирожными.

— И чаю в номер.

— Черного или зеленого? С мятой, с долькой лимона или может сухого манго, — принялся перечислять портье.

— Просто чаю. И это… не сахарите его, не надо.

А то жопа слипнется от такого обилия эклеров.

Остаток вечера я провел, листая пухлую Трибуну. Большое количество незнакомых слов затрудняло чтение: биль о правах, стачки, контрибуция. Сказания про Олафа Златокудрого были куда интереснее скучных, набивающих оскомину новостей. Целая страница о сверхважном ан-ти-мо-но-поль-ном законе, который долго рассматривали и приняли в третьем чтении. Спрашивается, почему только в третьем? Неужели с первых двух попыток не дошло? Что за тугодумные чиновники работают в Новом Свете.

Ближе к середине газеты началось интересное. Местная криминальная хроника баловала разнообразием: убийства, кражи, воровство, налеты.

Пьяная драка в баре на улице Печатников переросла в массовые беспорядки, а некая госпожа Торнсон была задержана по подозрению в отравлении мужа, четвертого по счету. Теперь следствие изучало возможные причины смерти трех предыдущих, а проку… прокурор потребовал провести эксгу… экс-гу-ма-цию останков. Не иначе, обряд какой.

В заброшенных помещения сталелитейного цеха была обнаружена подпольная мастерская по изготовлению фальшивых банкнот. Инспектор Густав Колми сообщил, что ранее подделки столь высокого качества не попадались. Все дело в специальной бумаге, используемой для печати денежных знаков. Такую в кустарных условиях не изготовишь, поэтому следствие рассматривало разные версии, в том числе подрывную деятельность иных государств с целью нанесения непоправимого вреда местной экономики.

В прочитанном абзаце глаза зацепились за знакомое слово. Инспектор… инспектор, где-то я уже его встречал. Совсем недавно, кажется, сегодня… Точно!

Пальцы извлекли из внутреннего кармана кусок плотной бумаги:

«Артуа Женевье — военный инспектор».