Печать фараона

«Не только голод и раздражение всему виной, - подумал он, усаживаясь у окна. - Сработало профессиональное чутье. Пока ум искал обоснования, интуиция заставила действовать. Правда, не полезь этот мужичок ко мне с дурацким виноградом, вряд ли я обратил бы на него внимание, - признался себе оперативник. - В безнадежной ситуации на помощь нередко приходит Господин Случай».

Гном ехал в третьем вагоне, и преследователь предпочел перейти в тамбур, сделать вид, что курит, - он не мог позволить «прислужнику» скрыться. У бандитов нюх на опасность, как у волков. Если что почует, выскочит на любой станции, и поминай как звали. В «Молох» он тогда не вернется, след будет потерян.

Электричка, громыхая, неслась в сумерках мимо домов и огней, оставляя позади темнеющую Москву. Пассажиры вяло переговаривались, читали, дремали. За окнами свистел ветер.

Через сорок минут ничего не подозревающий Гном вышел на обледенелую, посыпанную песком платформу и смешался с пассажирами, которые спешили к автобусной остановке. На небе выступили первые звезды, предвещая морозную ночь. Уже зажглись фонари, снег скрипел под ногами, угрюмо шумели черные ели.

«В автобусе он меня наверняка заметит, - подумал оперативник. - Как же быть?»

Господин Случай взялся сегодня играть на его стороне: видимо, Гном жил неподалеку, в автобус садиться не стал и прошагал мимо. Укатанная дорога была безлюдной, хруст снега гулко отдавался среди деревьев. Преследователь вынужденно отстал, петляя по лесополосе. Ноги проваливались, стало жарко, при каждом порыве ветра с еловых лап осыпалась снежная пыль, попадая за воротник.

«Прислужник», одетый в черную куртку и меховую шапку-ушанку, свернул влево, к дачному дому, воровато оглянулся, потом открыл калитку и нырнул во двор. Вокруг забора намело сугробов, опорные столбы покосились, - дача была старая, не приспособленная для проживания зимой. Это насторожило оперативника.

Он медленно двинулся вдоль забора, поглядывая через прорехи на дом - старое деревянное строение с остатками резьбы, со ставнями, ветхой верандой и фигурной башенкой. Во многих местах окна веранды были забиты фанерой. Сквозь ставни с тыльной стороны дома просачивался свет; рядом торчала выведенная наружу железная труба, которая дымилась.

«Буржуйка, - подумал наблюдатель. - Значит, Гном обитает здесь не один. Кто-то же топил, пока он прислуживал Жрецу Молоха? Тьфу ты! Чего мошенники не придумывают, на какие ухищрения не идут для набивания своих карманов?! А люди им верят, попадаются на их удочку и платят. Когда народ поумнеет?»

Дачная улица пустовала в это время года; узкая тропинка, едва протоптанная в глубоком снегу, говорила о том, что здесь почти не ходят. Дорожки никто не расчищает, фонари побиты… глушь, тишина. Участковый сюда если и заглянет, то раз в месяц. Даже бродячих собак не видать. Так можно переезжать с места на место, из одного дачного поселка в другой, из деревни в деревню, где попадаются заброшенные дома, и сколько угодно укрываться от чужих глаз.

Оперативник нашел большую дыру в заборе, замаскированную парой оторванных и прилаженных кое-как досок, пробрался во двор, потом к боковой стене дачи. К счастью, ставни на окнах давно рассохлись, и через широкую щель можно было рассмотреть обитателей комнаты с буржуйкой.

«Трое, - вспыхнуло у него в уме. - Два мужика и дамочка. Неужели они?»

То, что он совершенно случайно вышел на логово «Алой маски», не укладывалось в голове. Вот так просто? Преступники, которых все и всюду ищут, собрались у железной печурки, сидят себе… выпивают, закусывают. На столе без скатерти стоит пузатая керосиновая лампа, бутылка спиртного, стаканы, лежит хорошая закуска - копченая колбаса, открытые банки с консервами, фрукты. С деньгами у этой подозрительной компании все в порядке. Отчего же живут в холодном доме, без удобств, без электричества, в стороне от цивилизации? Наверняка и спят, и едят в этой единственной отапливаемой комнатушке вместе.

Оперативник забыл о холоде, ветре, предстоящей ночи… он не сводил глаз с двух мужчин и женщины. В неровном свете керосиновой лампы черты лица казались смазанными.

- Они или не они? - спрашивал себя наблюдатель. - Кто-то же навел нас на этих жуликов из «Молоха»? Видать, не зря. И по приметам сходится.

Женщина встала, отошла в темный угол комнаты, вернулась - в руках несла не то чашу, не то глубокую тарелку, - поставила посудину на стол, чиркнула спичкой. Содержимое загорелось не сразу, пришлось потратить несколько спичек. Воскурился дымок… трое неизвестных склонились над ним, запричитали глухо, заунывно.

«Извращенцы, - привычно подумал оперативник. - Курители фимиама! Бога своего ублажают, мать их… А, была не была! Если ошибаюсь, начальство простит, спишет на нервные перегрузки, усталость. Если же я этих кровавых мальчиков-девочек упущу, лучше о последствиях не думать - уволят без выходного пособия и права на пенсию».

Он отошел от дома на приличное расстояние, сплюнул… и набрал условленный номер, вызывая группу захвата, объяснил, куда ехать, как лучше пройти к дому незамеченными.