Печать Индиго. Владыко Миров (3 книга)

Мужчина приблизился к девушке, и его руки жестко схватили жертву за плечи, подняв на ноги. Она обвисла на его сильных руках, когда он притянул ее к себе. Ее ноги болтались в воздухе. Мужчина с остервенением схватил ее за волосы и впился ртом в ее губы. Девушка начала вырываться и укусила мужчину. Он безжалостно бросил ее на камни и с размаху ударил по лицу. Увидев это, Владимир от бессилия сцепил зубы и зарычал, навалившись со всей силой на решетку, пытаясь ее прогнуть, будто желая протиснуться между прутьями. Бледный, словно полотно, молодой человек с остервенением дергал железные прутья, пытаясь хоть немного сдвинуть их с места. Диким взглядом следил он за каждым движением Славы и мужчины-чудовища. В следующий миг тот ударил девушку в грудь.

— Не смей к ней прикасаться! Я убью тебя, собака! Не смей ее бить! — прогрохотал Владимир. Наконец сверху посыпались камни, и молодой человек, подняв голову, понял, что еще немного, и он вырвет железный прут из потолка. — Слава, я сейчас! Отойди от нее, ублюдок! Убью!

Во Владимира как будто вселился злой дух. Он, обезумев, дергал решетку, налегая на прутья со всей мощью. Он видел, что Слава лежит на полу не в силах встать и лишь пытается прикрыться от мужчины-чудовища руками. Тот же, победно рассмеявшись, наклонился над девушкой и несколькими быстрыми движениями сорвал с нее жалкую одежду, в которую была облачена пленница. Осознав, что задумал мужчина-зверь, Владимир сжал до судорог в руках железный прут, пытаясь наконец вырвать его из камней. На его висках и лбу от напряжения выступили вены, а на правой руке она лопнула. Алая кровь заструилась по запястью молодого человека, но он не обратил на это внимания. С ужасом и страхом он следил за каждым движением мужчины, который, уже встав на колени над лежащей девушкой, сжал ее руки над головой, сломив ее последнее сопротивление. Резким ударом мужчина-чудовище раздвинул ноги Славы и, распустив веревки своих штанов, с ожесточением начал насиловать пленницу.

Владимиру казалось, что он сходит с ума. Ошалев от ужаса и бессилия, он обдирал свои руки в кровь, разбивая лоб о железную решетку, которая никак не хотела выпадать из потолка.

— Оставь ее! Убью! — хрипел молодой человек, с остервенением пытаясь пройти сквозь ненавистный неподдающийся барьер, который останавливал его.

Мерзкие визги мужчины, который удовлетворял свою похоть, и стоны Славы слились в мозгу Владимира в единый жуткий вой кошмара и боли. Молодой человек, дрожа от невыносимого напряжения, с убийственной ненавистью в глазах следил за каждым унизительным и мощным движением тела мужчины, который, хрипя, опускался и поднимался над белоснежными бедрами девушки. Она уже не стонала, а, потеряв сознание, неподвижно лежала под своим насильником...

Неожиданно очнувшись, Владимир резко выпрямился на стуле, распахнув глаза. Осоловелым от сна взором он посмотрел перед собой. Тихая прохладная ночь наполняла его комнату. Ошалев от жуткого кошмара, который только что привиделся ему, молодой человек вытер рукой холодный пот со лба. Его руки дрожали от напряжения, как будто он на самом деле только что пытался сломать железные прутья.

Несколько минут он сидел неподвижно, пытаясь прийти в себя. Затем, бросив мимолетный взгляд на догорающую свечу, молодой человек поднявшись на ноги, приблизился к открытому окну, оцепенев от страшных картин, которые приснились ему. Он не понимал, что означает его жуткий сон. Ведь Слава умерла, отчего же он трижды за последнее время видел этот кошмар? Лишь три недели назад он вернулся в скит, после своей вылазки, когда разделался с Верховным. И теперь дни напролет Владимир пытался найти в первой книге Светлых хоть какую-то подсказку, как ему, Индиговому витязю, позабыть о Светлой Деве, пленительный и родной образ которой никак не хотел покидать его мысли и сердце, причиняя ежедневные душевные страдания.

Вернувшись к столу спустя четверть часа, Владимир вновь раскрыл книгу и начал изучать древние замысловатые фразы. Яростно, напряженно и неутомимо. Спустя час уже на рассвете ему удалось расшифровать некие новые странные фразы, касающиеся Светлой девы — Славы, как он сейчас понимал — и его, витязя Индиго. Прочитав написанное, Владимир еще более нахмурился и впал в печальное уныние. Напряженные мысли уже устали кружиться в его голове, и, смертельно устав от напряжения, он невольно прилег буйной головой на руки и задремал.

Именно в этой позе и застал его Лучезар спустя некоторое время, когда зашел в горницу Владимира. Наклонившись над молодым человеком, старец положил свою сухую руку на взлохмаченные темно-русые вихры Соколова и ласково позвал:

— Владимир…

Тотчас очнувшись, молодой человек мутным от бессонной мучительной ночи взором вперился в глаза Лучезара и глухо сказал:

— Доброе утро, учитель…

— Отчего ты не в постели? И не спишь как должно?

— Я изучал древнюю книгу и пытался понять…

— И что же ты понял? — улыбнулся ему старец, проводя старческой рукой по густым волосам Владимира.

Молодой человек, устремив на волхва взбудораженный темный взор, выдохнул: