Печать Нострадамуса. Мрачное наследие

– Буду надеяться на твою честность, – презрительно бросила она, покидая покои Мадлен.

Когда Жизель ушла, девушка призадумалась, в её душе царила беспросветная тьма. «Генрих задумал опасную недобрую игру. Да, де Гиз его извечный враг, но вместо того, чтобы сражаться с ним, король стремится пойти на подлость, – эта мысль по-своему терзала Мадлен, но больше всего её тревожило другое. – И король, и герцог де Гиз – оба ненавидя друг друга, строят козни Анри. Знает ли он о том, что над ним нависла угроза?» Сама не понимая отчего, девушка страдала, переживая за судьбу герцога Наваррского. «Почему мне так неспокойно? – не понимала она, – Анри – соперник короля. Он тот, кто может и желает отнять у него корону. Я поклялась Екатерине оберегать жизнь Генриха, но тогда отчего я волнуюсь за судьбу Наваррского?» Эти тяжёлые думы совсем не нравились Мадлен. Она пыталась найти им объяснение, но каждый раз прерывалась, случайно вспоминая обольстительную улыбку Анри и его лукавый взгляд. Не желая признавать того, что Наваррский всё чаще становится гостем её мыслей, девушка встряхнула головой. «Мне просто жаль его, – понимая, что это не так, убеждала себя Мадлен. – И, чтобы избавиться от угрызений совести, я предупрежу Анри о грозящей ему опасности». Решив, что нашла решение проблемы, мадемуазель Бланкар легла в постель.

Глава 7. Грехи прошлого

Душа вторая ищет дома, тепла родного, забытого.

Мадлен долго пыталась уснуть, но уставшее тело, словно обретя второе дыхание, никак не желало отходить ко сну. Тогда, сев на кровати, девушка вспомнила, что давно не открывала дневник деда. «Пора бы вновь заглянуть в прошлое», – подумала она. Достав из-под подушки старую книжицу, Мадлен открыла её и покрутила в руках. Видение не заставило себя долго ждать.

Перед внутренним взором Мадлен распахнулась комната Нострадамуса. Сгорбившись, старик сидел за столом и корпел над своим дневником. Выводя чернилами каждую новую строчку, Мишель тихо проговаривал её вслух.

«С тех пор, как я принял силу, дарованную Абраксасом, жизнь моя изменилась. Я навсегда покинул Ажен и отправился странствовать. Несколько лет я одиноким путником бродил по дорогам Франции, помогая тем, кого встречал на пути. Меня прозвали лекарем-отшельником. Слухи о моих способностях к врачеванию разошлись по всей стране. Встречи со мной искали и бедняки, и аристократы. Каждый из них верил, что я обладаю невероятным талантом к исцелению. Но никому и никогда я не рассказывал о даре предвидения, пока однажды в 1542 году не встретил Екатерину…»