Печать позора (СИ)

Это все, что я чувствую. Ник двигается во мне, вызывая всё новые и новые спазмы боли. Из глаз брызнули слёзы.

-Ник, - процедила я сквозь зубы.

Но он не ответил. Его толчки стали усиливаться, он застонал и резко вышел из меня.

-Наутро пелена рассеялась, - продолжала я. - И мой принц превратился в тыкву.

-Скорее в одну из крыс, из которых создавались лошади.

Мы опять засмеялись, прогоняя печаль. Яна вскочила и побежала к воде.

-Давай искупаемся! – прокричала она. – Всегда мечтала искупаться при луне!

Она – ненормальная.

Я заявляю это официально.

Но я все же последовала её примеру.

Глава 5.

Глава 5.

Проснувшись утром, я почувствовала странный прилив сил. Я вспомнила наше вчерашнее дурачество на берегу. Мы брызгались, бегали, и смеялись. Много и много смеялись. Это было похоже на сумасшествие. Две абсолютно неадекватные девушки танцуют, причём музыки не было, бегают по берегу друг за другом по кругу. Я вдоволь нахлебалась солёной воды, впрочем, как и Яна.

Яна взяла с меня слово, что сегодня в школу я надену что-то более открытое. Я приняла душ, расчесала и высушила волосы. Впервые за долгое время открыла свой шкаф с мыслью, что все вещи там наверно покрылись плесенью. Но нет, мои опасения не оправдались. Мама регулярно отдавала вещи в химчистку. И ей было не важно, надеваю я их или нет.

Я выбрала легкую темно-зеленую юбку-миди ниже колен, короткий топ в бело-черную полоску, и аккуратные белые кроссовки на невысокой платформе. Не помню, чтобы я это все покупала. Мама. В другой раз я бы разозлилась, но сейчас все же мысленно поблагодарила её за это.

Я решила сделать аккуратный макияж. Нарисовала черные стрелки, немного туши, слегка поправила брови, и в конце немного матовой помады на мои пухлые губы. Я взглянула на себя в зеркало. Очень даже неплохо.

Папа все еще не уехал, что очень удивило меня, когда я спустилась вниз. Он так и замер с чашкой в руке.

Я видела, что родители шокированы. Улыбнулась им.

-Мам, - обратилась я к матери, - мой кофе готов?

-Конечно, милая, - она засуетилась по кухне, затем поставила передо мной небольшую чашку с моим любимым Мокко.

Я вдохнула его аромат, от чего закружилась голова.

-Что-то случилось? – Папа заговорил со мной?

Теперь уже я уставилась на него. Он выглядел как-то сконфужено. А мама? Ну, она как всегда улыбалась. Это ужасно раздражало. Я раньше задавалась вопросом: если бы я вдруг умерла, она бы тоже улыбалась и говорила, что всё прекрасно?

-Нет, - коротко ответила я.

Ммм, шоколадно-ореховое послевкусие. Я даже глаза зажмурила от удовольствия.

Мама подала мне тарелку с блинчиками, но есть мне не хотелось. Слишком много я съела вчера на ночь.

Я впервые за два года посмотрела вокруг. Вся кухня была сделана их дерева отличного качества. Кухонный п-образный гарнитур, стойка, на которой мы всегда завтракали и обедали. А вот ужинали мы в столовой. Большие окна и пышные тюли. За время моего пребывания в депрессии здесь ничего не изменилось. Всё также на своих местах, не сдвинулось ни на миллиметр. Я закатила глаза. В этом вся моя мама.

Она и сама выглядела идеально. Волосы, цвета пшеницы, уложены в прическу а-ля пятидесятые, скромное, но дорогое платье средней длины. У неё всегда красивый маникюр, педикюр, кожа чистая и ровная. Я одновременно и восхищалась, и раздражалась.

-Ты в порядке? – Папа все еще наблюдал за мной.

Нет, папа, я давно уже не в порядке. Только вот, тебе не было дела до этого раньше, так с чего же сейчас интересуешься? Я хотела сказать именно так, хотелось выплеснуть на них всё, что накопилось внутри. Хотелось сказать им, что они ужасные родители. Но я лишь кивнула. Настроение как-то ухудшилось.

-Милая, - пропела мама, - ты слышала, что мальчик Миллеров устраивает вечеринку в честь Хэллоуина?

Мама, как обычно, узнавала все новости раньше меня. И как только она это делала?

Отец многозначно кашлянул, но мама не отреагировала.

-Ты пойдешь? Я могу купить тебе костюм, я как раз собиралась съездить за покупками, и…

Она не договорила, просигналила машина.

Яна. Я очень обрадовалась, подскочила с места, быстро схватила сумку и выбежала из дома.

Яна была одета в белую блузку с розовым воротничком без рукавов, заправленную в розовую плиссированную юбку чуть выше колен. На ногах бледно-розовые балетки. Волосы она собрала в хвост, и выглядела при этом такой…свежей.

-Хай, красотка, - она подняла вверх большой палец, делая знак «класс», явно оценив мой прикид.

Я села в машину, лицо Яны резко стало серьёзным.

-Нам надо кое-что обсудить, - сурово сказала она, при этом нахмурив брови. – Я тут подумала, мы с тобой вообще ничего не знаем. Мне нужно кое-что выяснить. Поэтому ответь честно.

Я замерла. Мне вдруг стало страшно. Может я себе придумала вчерашний вечер. Она хочет отвернуться от меня? Я показалась ей слишком скучной? Или она подумала и решила, что лучше не общаться с изгоем?