Печать позора (СИ)

Я насыпала пероксид натрия в чашку, Николас добавил туда бумагу.

-Ты готов? – спросила я, скорее себя, чем его.

-Ага, - усмехнулся он.

Я накапала в смесь несколько капелек воды. И, опля, бумага загорелась. Красиво.

- Na2O2 + 2Н2О = Н2О2 + 2NaOH 2Н2О2 = 2Н2О+О2|, - продиктовал мне Николас.

-Правильно, - сказала я, записывая в тетрадь.

Как ни странно, но работалось нам вместе и, правда, хорошо. Николас разбирался в химии, я разбиралась в химии. Никто никого не тормозил. Если что-то не понимал один, подсказывал другой. Проделывая различные эксперименты, я даже забыла, кто возле меня. Но, всё же, иногда нечаянно касаясь Николаса, по телу разливалась тёплая волна, а затем появлялась злость на себя, за такую реакцию, и на него. Ведь он делает вид, что его место именно здесь, возле меня.

Самый запоминающийся опыт назывался «Разноцветное пламя». Название говорило само за себя. В фарфоровые чашечки наливалось немного спирта. Затем насыпались различные соли и поджигались.

-Зажигать только по одной! – ворчал учитель. – Очень опасно зажигать их все сразу. Следите внимательно.

Хлорит лития окрашивал пламя в малиновый цвет, хлорид натрия создавал ярко-жёлтое пламя. При добавлении кальция пламя вспыхивало ярко-красным, бария – что среднее, между жёлтым и зелёным. Но больше всего мне понравилось пламя от смеси рубидия и цезия. Пламя сияло розовым и фиолетовым одновременно. Очень красиво. И романтично.

Я улыбалась, помимо воли. Внутри будто тоже что-то зажигалось. Николас смотрел на меня, не отрываясь. В его глазах был другой огонь. Он-то точно сожжет меня дотла. Я быстро погасила огонь, накрыв его крышкой. Вот так и с огнем в груди. Его легко можно потушить, просто перекрыв ему доступ к кислороду.

Как только прозвенел звонок, я вскочила со стула, как ошпаренная. Если план Николаса заключался в том, что всё время быть рядом со мной, то мой должен быть – сделать всё, чтобы не быть рядом с ним.

Весь день я делала вид, что не замечаю его.

«Николаса не существует», - повторяла я себе.

Сегодня было дождливо. Трава намокла, поэтому нам пришлось посетить столовую. Мы сели за крайний стол. Я была немного напряжена, так как ждала неприятностей. Ни один обед за два года не проходил спокойно. Но сейчас все только искоса смотрели. Сары и её куколок не было. Маркус и Николас сидели за общим столом «крутых» парней. Там сидели спортсмены, плэйбойи, ну и остальные в том же духе.

Еда, конечно, в столовой была не очень. Лучше уж те сэндвичи, что приносит Яна ежедневно. Я ковырялась вилкой в непонятной кашице.

-Фу, гадость какая, - озвучила Яна мои мысли, попробовав немного. – Что это вообще такое?

-Если бы я знала, - усмехнулась я.

-У меня сейчас физра, а у тебя история.

-Ага, - кивнула я.

-Потом я пойду к химику. А ты все ещё хочешь пойти в библиотеку?

-Да, хочу кое-что почитать.

-Хорошо, значит ищи меня через час в кабинете химии после окончания уроков.

Я кивнула. Затем мы встали и направились каждый в свою сторону.

Я люблю библиотеку. Это единственное прибежище для меня. Сара и её подружки никогда здесь не бывали. В этом хранилище знаний я могла быть в безопасности. У меня есть час, чтобы найти то, что нам задали. Джером Д. Сэлинджер «Над пропастью во ржи».

Я открыла книгу и погрузилась в мир парня-подростка, его бунт. Нам говорили, что эта книга очень актуальна сейчас, хотя написана она была во второй половине XX века. Хотя, учитель литературы про все книги говорила нечто подобное. Но сейчас я не могла с ней не согласиться. Проблемы подросткового бунта, отвержение общепринятых норм и устоев, когда всё переворачивается, добро и зло пытаются поменять местами – всё это очень важно для современного общества.

Сейчас в каждой семье можно услышать выражение «подростковый период». Но если бы они просто бунтовали, носили бы чёрное или ирокез. Но всё чаще мы скорее сталкиваемся с подростковой жестокостью, подростковой агрессией. Школьники – слишком жестоки. Они не подчиняются правилам, идут против системы. И неизвестно, к чему придут эти дети.

Я засиделась. Прошло уже больше часа. Яна не пыталась меня найти, значит, ещё занята. Я решила спуститься в кабинет химии, и подождать возле него, если она еще не закончила.

Я подошла к кабинету, открыла дверь и замерла на пороге.

Яна сидела на столе, спиной ко мне. Её ноги широко раздвинуты, между ними стоял Маркус. Его левая рука блуждала под юбкой Яны, а правая держала её шею в удобном положении для поцелуя. Они целовались с остервенением, будто от этого зависела их жизнь. Маркус оторвался от её губ, спускаясь к шее. Яна выгнулась дугой. Его правая рука накрыла её грудь.

Боже, я подглядываю. Вся эта картина выглядела очень возбуждающе. Я часто задышала.

Я не хотела видеть продолжение, развернулась и взяла ручку двери, чтобы закрыть её.

-Что ты здесь делаешь?

Я подпрыгнула, но дверь успела закрыть, и прислонилась к ней спиной.

Я взглянула на Николаса. Тот с интересом наблюдал за мной.

-Там кто-то есть?

Я покраснела. Стала просто пунцовой. Но всё же медленно кивнула.

-Маркус и Яна?

-Ты знал?

-Видел пару раз.