Печать русского символизма

«Дневники писателей» попытались стать осуществлением давней идеи символистов об интимном журнале, где группа дружественно объединенных литераторов могла бы делать достоянием публики свои отдельные заметки, изложение мимолетных мыслей, слабо оформившиеся публицистические идеи и т. п. Как писалось в предисловии к первому номеру журнала, его авторы пытались «сказать только свое, только о том, что нас интересует, – и к тому, что случается и что останавливает наше внимание, установить наше отношение». Существенна была ориентация и на опыт «Дневника писателя» Ф. М. Достоевского. В журнале печатались, помимо Сологуба и Чеботаревской, Ю. Балтрушайтис, И. Рукавишников, Н. Минский, А. Блок, Ю. Верховский, Вл. Гиппиус, З. Венгерова (отметим статью «Символизм в современном его понимании». № 2), А. Тиняков, С. Рафалович. При этом Сологуб, Чеботаревская, Минский, Рукавишников печатали тексты под заглавием «Заметки», «Из дневника», «Из моего дневника», «Из записной книжки». Публиковались также письма в журнал. Однако несомненно интересное по замыслу предприятие не получило сколько-нибудь естественного воплощения: даже сам Сологуб не принимал в нем особенно активного участия, а остальные авторы, связанные с символизмом, проявили еще меньше энтузиазма. Поэтому журнал заполнялся случайным материалом и вскоре прекратил существование[101].

«Любовь к трем апельсинам» (подзаголовок – «журнал доктора Дапертутто», то есть В. Э. Мейерхольда) был органом экспериментальной студии Мейерхольда и являлся по преимуществу театральным журналом, однако, поскольку «стихами заведовал А. Блок»[102], журнал представляет интерес и для истории символизма. Среди его авторов были, помимо самого Блока, К. Д. Бальмонт, З. Н. Гиппиус, Ф. Сологуб, М. А. Кузмин, А. Ахматова, Ю. Н. Верховский и ряд других, в том числе близкие лично Блоку Вл. Княжнин, Ал. Надеждин (А. В. Гиппиус) и др. Наиболее значительны из публикаций – стихотворная переписка Ахматовой и Блока, цикл Блока «Кармен» и его же стихотворение «Голос из хора», «Стихи о Петербурге» Княжнина. Однако сугубо театральные и прежде всего игровые, ориентированные на итальянскую Commedia dell’arte интересы большинства сотрудников и самого Мейерхольда вызывали нередкое раздражение Блока, готового разрушить эту атмосферу самым решительным образом (например, неосуществленное предложение опубликовать стихи Маяковского). Журнал представляет безусловный интерес, хотя был явлением сугубо изолированным и нарочито ориентированным на тип издания «для немногих» (тираж от 300 до 500 экземпляров)[103].

Последняя попытка создать собственно символистский журнал была предпринята С. М. Алянским в начале 1919 г., когда он задумал журнал «Записки мечтателей» (6 номеров в 1919–1922 гг.). В письме ему Андрей Белый, ставший одним из идейных вдохновителей «Записок мечтателей», говорил: «Как журнал? Продолжаю им „увлекаться“, вижу все больше и больше, что он нужен; все другие – „марево“; нужна литература художественная, именно теперь, сейчас…»[104]. Однако наладить регулярный журнал Алянскому и окружавшим его писателям не удалось, «Записки мечтателей» остались (как нам кажется; существуют и другие мнения) альманахом. Подробнее о «Записках мечтателей» рассказывается в следующей главе.

Вероятно, следует также упомянуть любопытное издание: «ЭПОПЕЯ: Литературный ежемесячник под редакцией Андрея Белого». Всего в 1922–1923 гг. в Берлине вышло 4 номера этого издания, причем последний носил иной подзаголовок: «Литературный сборник», и открывался письмом Белого к издателю А. Г. Вишняку, где писатель заявлял, что он выходит из состава редакции. «Эпопею» нельзя назвать полностью символистской, поскольку там активно сотрудничали пролетарские (В. Казин) и крестьянские (С. Клычков) поэты, футуристы (Г Петников и Б. Лившиц), имажинисты (А. Кусиков), члены «Цеха поэтов» (Г Иванов и Н. Оцуп), Б. Пильняк и М. Цветаева, Вл. Ходасевич и А. Ремизов, Ал. Толстой и Вик. Шкловский, Вл. Лидин и П. Муратов, и др., но существенно, что большую часть объема занимали произведения самого Белого – стихи и «Воспоминания о Блоке». Из классических символистов там печатался также Ю. Балтрушайтис[105].