Печать судьбы

Мое смелое заявление возымело желаемый эффект, и в его глазах вспыхнуло желание.

– Ты не знаешь, о чем просишь, Сиенна. Есть и другие, кто мог бы относиться к тебе по-доброму. Те, у кого во дворце больше друзей, чем у меня… и гораздо меньше врагов.

– А если они мне не нужны? – я прижалась к его груди и приподнялась на цыпочки, обвивая руками его шею. – Если я хочу тебя?

Его стон вызвал прилив жара к моему лону, и он зажмурился.

– Прекрати. Сейчас же прекрати это.

Забыв о плане, движимая лишь чистой потребностью, я поддалась бедрами вперед, прижимаясь к нему.

– Не могла перестать думать об этом, – прошептала я, как раз в тот момент, когда первые капли дождя упали на мои разгоряченные щеки. – О том, как ты трогаешь себя. Это из-за меня, так ведь? Тебе понравилось смотреть, как я танцую?

Одна рука обвилась вокруг меня, прижимая ближе, в то время как другая обхватила мой затылок, посылая по телу дрожь.

– Ведьма, – прохрипел он.

Мои бедра сами начали двигаться, и он напирал в ответ.

Зарычав, Доминик накрыл мои губы своими, яростно переплетая языки. Какая-то часть меня знала, что я должна бояться его клыков, но другая? Наибольшая? Хотела почувствовать, как они впиваются в мою губу.

Я сжала ноги, беспомощно прижимаясь к его твердой, как камень, длине. Каждый дюйм моей плоти горел желанием.

Ослепительная вспышка молнии окрасила мои закрытые веки красной дымкой, а следующий раскат грома сотряс землю. Мгновение спустя небеса разверзлись, и ледяной дождь хлынул как из ведра.

Доминик с ворчанием отстранился, отпуская меня и делая гигантский шаг назад.

Капли дождя стекали по его болезненно красивому лицу, но даже сквозь эту завесу я видела в его взгляде страдание наряду с неудовлетворенной потребностью.

– Держись от меня подальше, Сиенна, – процедил он сквозь стиснутые зубы. – У меня нет сил сказать тебе «нет», поэтому сделай это за меня. Ради своей же безопасности держись от меня подальше.

С этими зловещими словами он развернулся и зашагал прочь, оставив меня под дождем.

Одну.

21 Доминик

После инцидента в саду прошло два дня.

Инцидент.

Я фыркнул про себя. Как будто я мог свести тот момент к одному слову. Вкус крови Сиенны, ощущение ее тела, желание, которое я не мог изгнать, что бы ни делал…

И это было далеко не самой большой проблемой.

Я обвел комнату взглядом, замечая витки дыма, мужской смех, предвкушение, что разжигало азарт в комнате.

– Ты выглядишь так, будто ожидаешь нападения, – протянул Уилл, сидевший напротив меня.

Я взглянул на него, на челюсть, что была весьма явно раздроблена и восстановлена нашими искуснейшими целителями.

– Еще бы, – сказал я, наклоняясь над игровой доской. Блицкриг был стратегической игрой, с армиями, расположенными по разные стороны стола, и я явно отправил своего младшего брата в бега. Точно так же, как Эдмунд поступил в нынешней ситуации.

Темно-красный цвет моей армии покрывал три четверти доски. Брат откинулся на спинку стула, слегка сощурившись.

– Думаешь, это не было несчастным случаем?

Я огляделся по сторонам. Хоть остальные и были погружены в свои игры, это не значило, что они не слушают.

– Я думаю, что ты глупый, если веришь в это, и из того, что я видел на тренировочной площадке, в тебе даже больше тайн, чем я предполагал, – я жестом предложил ему сделать свой ход на доске.

В этой игре ему некуда было деваться.

Или в той, в которой мы оба жили.

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду, – я старался говорить ровно, – что ни в одном бою со мной не видел, чтобы ты так дрался. Ни разу я не видел в тебе огня, который, по-моему, достоин закаленного в боях воина. И все же он был.

Уилл не смотрел мне в глаза.

– Я считаю, что в нашем мире лучше не опускать руки, когда речь заходит об истинной силе, о настоящих способностях. Не так ли, Генерал?

Значит, я был прав – Уилл тот лидер, который нам нужен, но он скрывается. Тот момент во дворе показал то, что мне нужно было знать. То, за что, как я знал, стоило сражаться, – принц, который будет достаточно силен, чтобы остановить Эдмунда.

Однако его улыбка говорила об обратном. Он уперся локтями в стол, как бы придавая игре напряженности.

– Ты думаешь, что я загнан в угол.

Я осмотрел фигуры на доске.

– Я уверен в этом.

Уилл развел руками над фигурами.

– Не численность армии, Генерал, а сердце солдат определяет, выиграют ли они войну.

Я передразнил его, опершись на локти и уставившись на доску. Этот момент долго приближался, и я задавался вопросом, готов ли он понять всю глубину того, что разыгрывается в королевстве. Если он действительно готов сразиться с Эдмундом, как это было со мной. Я должен верить, что он готов, потому что тот бой показал мне в Уилле то, чего, как я думал, не хватало.

Умный, сообразительный мальчик скрывается у всех на виду.