Печать света

– Дело было пятнадцать лет назад, – теперь она расслышала, что в его русском языке уже сквозит небольшой акцент, скорее интонационный, но все же заметный. – Девяносто седьмой в России был не самым счастливым годом. Мне было семь, и я искал еду по помойкам. Отец умер. Мама… ее так и не нашли. Оформили как без вести пропавшую, а меня разрешили отдать на усыновление. Пока длился сбор документов и прочая волокита, савта заплатила какому-то начальнику, и он разрешил мне временно пожить в семье, чтобы не попал в детский дом. Не помню, кто они были… Милые люди, имели какое-то отношение к программе усыновления. У них было двое своих сыновей, и больше всего мне хотелось, чтобы они и меня взяли к себе…

У Мири сжалось сердце. Вспоминая, он побледнел, ссутулились широкие плечи. Красивой формы пальцы рвали салфетку. Мири накрыла его руку своими ладонями и тихонько сказала:

– Я не знала. Прости. Не стала бы мучить тебя воспоминаниями. И… как же ты поедешь? Тебе, наверное, не стоит туда возвращаться.

Но он уже взял себя в руки, ухмыльнулся, ссыпал клочки салфеток в ее тарелку и принялся за еду, которую принес расторопный официант.

– Фигня. Я был в Москве два года назад. И в Питере. Ездил на конференцию молодых дизайнеров. Другой город, другая жизнь.

Надо было проявить твердость и сказать «нет», но у Мири не хватило духу. Его рассказ так расстроил и ошеломил ее, что она не смогла ни отговорить Анри от поездки, ни запретить ее.

Сбором информации в этот раз в основном занимался Анри: Мири разрывалась между Эмилем, юристом, который знакомил ее с обязательствами, касающимися «внуков» савты Мириам, и работой. Лилу не знала русского и могла помочь только с чисто техническими аспектами.

Заботясь об учебе Анри, Мири встретилась с деканом его факультета. Тот заверил новую опекуншу, что парень на хорошем счету, и если нужно на месяц-полтора отлучиться по семейным обстоятельствам, то особых проблем он, декан, не видит. Лекции Анри сможет добрать в следующем семестре, а сейчас пусть работает над дипломным проектом. Для этого все равно, кроме головы и компьютера, ничего не требуется.

Мири поинтересовалась насущными нуждами факультета и пообещала пролоббировать их на следующем заседании попечительского совета. (Юрист – как показалось Мири, не без некоторого злорадства, – сообщил, что она была заочно кооптирована в состав этого самого попечительского совета в прошлом месяце.)

Поль Танье, казначей (формально) и глава (фактически) организации «Мудрость Сиона», чертил узоры на бумаге. Он как-то попробовал делать это на iPad, потому что кто же сегодня пользуется бумагой? Однако выяснилась, что белый бумажный лист обладает некой мистической способностью упорядочивать мысли, и в этом плане самый суперсовременный дивайс не мог угнаться за листочком и ручкой. Лучше всего Полю думалось, когда банальная шариковая ручка (впрочем, почему банальная? Очень, между прочим, солидный Montblanc) вырисовывала вензеля и каракули на листе. В данном случае перед ним лежал блокнот, где каждый лист нес эмблему общества «Мудрость Сиона»: львов и семисвечник в круге. Поль уже пририсовал львам ветвистые рога и теперь из хвоста правого льва делал туловище змея. Змей увеличивался в размерах, Поль тщательно прорисовывал чешуйки на извилистом теле гада, а мысли его становились все более упорядоченными.

Какие, однако, дети пошли! Впрочем, было бы большой ошибкой думать об этой девочке как о ребенке. Стоит позабыть о нежном возрасте и рассматривать странный экземпляр «хомо сапиенс» по имени Лилу, который позвонил сегодня на его личный номер, как возможного союзника. Временного, само собой. У нее очень рациональный разум, и по своим умственным способностям она явно превосходит большинство его помощников. Плюс полное неприятие моральных и этических норм, которые любое общество навязывает своим гражданам. Отвергать и нарушать эти нормы осмеливаются лишь два типа людей – преступники и гении. Поль уверен, что девочка по имени Лилу сочетает в себе гениальность с беспринципностью и преступными наклонностями.

Поль полюбовался змеем и решил, что надо переходить к голове. Голова – это важно, и в качестве особо важного объекта у него имеется одна очень беспокойная особа, обладающая необычным талантом и недавно получившая еще более необычное наследство. О да, иметь шпиона в рядах противника – мечта любого стратега. Теперь, с помощью Лилу (мелкая вымогательница запросила за эти сведения очень немелкую сумму!), мы точно знаем, что старая Мириам отдала медальон внучке. И та отправилась в Россию искать книгу «Лабиринт Иерихона», предварительно рассказав всем, кто хотел слушать, что пытается найти родню своего названого братца. Поль щелкнул мышкой, открывая на экране монитора досье на Мириам. Он поручил своим людям дополнить этот весьма сухой документ, и скоро он будет знать о не в меру шустром геммологе намного больше. Но как она провела этого глупца, Питера Кернера! Совсем он нюх потерял, сидя в тихой Швейцарии и занимаясь не столько делами общества, сколько своими дурацкими рыбками.