Печать тернового венца

– Более чем! – ответил Эдвардс. – Он хотел заполучить еще один кусок подкладки, но, не вызывая подозрений и пересудов, это было нереально. И мы сошлись на том, что хватит того, что я привез с Лазурного побережья. Потом наступил день изъятия образцов, которые в самом деле были отрезаны в присутствии свидетелей. Кардинал, сопровождаемый профессором Ринальди и мной, отправился в ризницу, чтобы упаковать образцы. Ринальди ни о чем не имел представления, и мне не составило труда под благовидным предлогом выманить его из ризницы. У кардинала было предостаточно времени, чтобы подменить подлинные куски плащаницы на фальшивые, упаковать их и вместе с так называемыми контрольными образцами передать представителям лабораторий. Все прошло без проблем...

– Еще бы, – съязвила Элька, – кто бы мог заподозрить, что его высокопреосвященство замешан в обмане! Каждый получил то, что хотел: Ватикан – датировку плащаницы Средними веками, вы – должность в Кембридже и кучу денег. Спасибо за признание! Кстати, как называется тот городишко, в котором вы украли кусок власяницы?

– Сен-Мишель, – нехотя откликнулся профессор. – А почему это вас так интересует?

Элька вынула из кармана крошечный цифровой диктофон и, выключив его, сообщила:

– Потому что мы намереваемся отправиться туда, причем как можно скорее!

– Это нечестно! – завопил профессор, бросаясь на комиссаршу. Он попытался вырвать у нее из руки диктофон, но подоспевший Луиджи утихомирил ученого.

– Как вы посмели сделать запись? – рыдал Эдвардс. – «Перст Божий» уничтожит меня! Если вы предадите мое признание огласке, меня уволят из университета, и ни один вуз, ни один музей не возьмет меня на работу! Как же мои детишки и жена?

– Раньше надо было думать, – жестко произнесла Элька. – Тем более Ватикан более чем щедр к вам. Если продадите этот особняк, то вашим детям и внукам хватит до гробовой доски. Больше мы задерживать вас не собираемся!

Шрепп и Луиджи покинули профессора Эдвардса, который, обхватив голову руками и впав в оцепенение, остался сидеть на краю кровати около раскрытого чемодана.

– Вам не жаль его? – спросил Луиджи, когда они оказались на улице.

Комиссарша честно ответила:

– Ни капли! Он совершил мерзкий подлог, зная, что помогает осуществлять преступные планы.

Элька вместе с Луиджи вернулись в Лондон, а следующим утром на пароме отправились на континент. Взяв в Кале напрокат машину, они через день прибыли в очаровательный городок Сен-Мишель. Когда-то он служил камнем преткновения между Францией и Великим княжеством Бертранским, множество раз переходил из рук в руки, пока наконец не был провозглашен после разгрома Наполеона собственностью династии Гримбургов (в качестве компенсации за аннексию их княжества Бонапартом). В Сен– Мишеле, формально находившемся под юрисдикцией Бертрана, мирно уживались подданные княжества и французы, привлеченные отсутствием подоходного налога в средиземноморской монархии.

Собор Святого Мартина, устремленная ввысь громада в позднеготическом стиле, находился на центральной площади Сен-Мишеля.

– Если верить книге господина Дейла Уайта, то где-то в пещере около города похоронена Мария Магдалина, бежавшая из Иудеи вместе со своей сестрой Мартой, братом Лазарем и прочими приверженцами Христа, – доложил Луиджи.

Комиссарша и молодой полицейский зашли в собор и, узнав у прихожан, где располагается бюро местного священника, тотчас направились к нему. На их счастье, падре Дорелье, невысокий, полноватый и краснолицый, оказался на месте. Луиджи предъявил ему удостоверение (падре даже не обратил внимания, что Рацци – итальянский комиссар), а Элька приступила к делу:

– Отец, мы должны срочно увидеть власяницу графа Виктора Орли де Саллей!

Падре, огорошенный этим требованием, залопотал:

– Крипта, в которой хранятся сокровища собора, открыта каждый день, с десяти до четырех. Вы опоздали: сейчас уже половина пятого. Но вы можете посетить ее завтра...

– У нас мало времени! – прервала священника Элька. – Речь идет о расследовании цепочки преступлений, в том числе нескольких убийств. И власяница – чрезвычайно важная улика!

– Но в моем соборе никого не убивали! – произнес испуганно падре Дорелье. – И городок у нас тихий...

Подхватив священника с обеих сторон под руки, Элька и Луиджи буквально выволокли его из бюро и потащили к собору. Падре, смирившись со своей участью, провел их к крипте, отомкнул ее и пропустил старшую комиссаршу и младшего комиссара вперед. Но их не занимали золотые кресты, серебряные дароносицы, усыпанные драгоценными камнями одежды епископов и архиепископов и прочие экспонаты сокровищницы. Подойдя к большому дубовому шкафу, священник раскрыл его и извлек оттуда длинное одеяние.

– Вот власяница графа Виктора, отца графа Иоанна Орли де Саллей, который провозгласил в 1329 году Бертран суверенным государством и основал династию Гримбургов, – начал он. – Обычно она не привлекает внимания туристов, потому что, в отличие от прочих экспонатов, выглядит весьма непритязательно. Однако она – один из самых древних предметов в нашем собрании!