Печать Тора (ЛП)

Ариэль в такую зимнюю погоду никогда не осмелиться покинуть Акканку, так же, как и другие драконы, которые ненавидят холод. Я хорошо помнила, как медленно мы продвигались вперёд, когда летели в Белару и всё только потому, что Ариэлю и другим не нравилась низкая температура воздуха.

Я не смогу мотивировать Ариэля устроить погоняю за Морлемами. Кроме того, поднимется огромная шумиха, если я подвергну опасности одного из ценных драконов Акканки. Тут мне даже Грегор Кёниг больше не сможет помочь.

— Сельма, дорогуша, — сказал очень громко Лоренц, из чего я заключила, что он уже какое-то время обращался ко мне, а я не реагировала.

— Да? — спросила я, удивлённо подняв взгляд.

— Я просто хотел спросить, встречаемся ли мы сегодня в Глиняном переулке. Я организую предрождественскую встречу со всеми моими близкими. Мы хотим испечь печенье, — Лоренц подмигнул мне, в то время как его веки напряжённо дёргались.

— Испечь печенье? — протянула я, задаваясь вопросом, что он имеет в виду. Мы не согласовывали никакого тайного сигнала. По крайней мере, насколько я помнила. Но не исключено, что я пропустила объявление пароля. — Сегодня после обеда у меня совсем нет время. Сначала будет тренировка в Акканке, а потом меня ещё хочет видеть бабушка.

— Но мы хотим испечь кокосовые макроны, — сказал напыщенно Лоренц. — Тебе ведь они так нравятся.

Я рассеянно на него смотрела, задаваясь вопросом, что он хочет сказать.

В конце концов, Лоренц вздохнув, напряжённо нахмурился, в то время как Дульса и Лиана захихикали. Широко распахнув глаза, я следила за тем, как он формулирует свои мысли: «Ширли хочет с нами встретиться. На этой недели она прогуливает лекции, потому что в «Гостиной Шёнефельде» отмечается одна рождественская вечеринка за другой, и она только что узнала что-то о Печати Тора.»

— Вот в чём дело, — усмехнулась я. — Так сразу и скажи. Ты хочешь испечь кокосовые макроны. Тогда я конечно приду. Но будет поздно, не раньше семи вечера.

— Ничего страшного, — ответил довольно Лоренц. — Кокосовые макроны вкусные всегда.

— Ну конечно, — ответила я, ухмыльнулась, а затем направилась на первую лекцию.

Этот день был очень долгим. Из-за плохого настроения, профессор Нёлль заставил нас выполнять одно глупое упражнение за другим. Сначала нам нужно было превратить песок в стекло и придать ему форму какого-нибудь предмета быта и, в конце концов, всё снова сломать и превратить в песок, чтобы затем начать упражнение с самого начала.

Затем он начал читать главу из учебника, в которой обсуждалось изготовление стекла при помощи магии, а потом подчеркнул, что на предстоящем экзамене мы должны знать, какие минералы следует добавить в песок, чтобы добиться окраски стекла.

— Пурпурит для фиолетового оттенка, — повторял профессор Нёлль свой бесконечный список, будто монотонно напевая. — Кампилит для оранжевого оттенка, эпидот для коричневого, хромит для чёрного.

— Иногда я задаюсь вопросом, как Дульса терпит этого мужчину на специализации, — сказал Лоренц, когда профессор Нёлль, в конце концов, слишком поздно отпустил нас на перемену.

— Для меня это тоже загадка, — задумчиво ответила я. — Но слышала, что на специализации он более-менее сносный.

Профессор Нёлль не особо меня смутил. Вначале я ещё беспокоилась, что он нацелится на меня, потому что я столкнулась с ним у Сибилл, но всё оказалось наоборот. Он прямо-таки игнорировал меня, даже не смотрел в мою сторону и ни разу не вызвал, чтобы я ответила. И это было к лучшему, потому что я всё равно не смогла бы дать ответ.

Мысленно я всё ещё обдумывала вопрос, какого дракона использовать, чтобы преследовать Морлемов. Все команды охраняли своих драконов, как зеницу ока, и на это были причины.

Все взгляды были направлены на национальный спорт, и было просто невозможно позаимствовать дракона, чтобы устроить незаконную охоту. Интересно, откуда Бальтазар взял этого дракона Латориос?

Размножение драконов было сложным. Даже при безупречном уходе, как в случае с Грегором Кёниг, получалось очень редко, чтобы дракон снёс яйцо, тем более яйцо того вида, который считался давно вымершим.

— До вечера, Сельма, — крикнул мне вдогонку Лоренц, когда я уже завернула на семинар доктора Швиммер, которая преподавала древний язык. На первый взгляд она казалась милой старушкой, с седыми локонами и нежной улыбкой.

Она большое внимание уделяла этикету и хорошим манерам и была педантична как к своей внешности, так и в ожиданиях языковых навыков с нашей стороны. И была очень строгой и неуступчивой, когда речь заходила о навыках иностранного языка.

Древний язык был непростым. Помимо множества слов, было много исключений из правил, будь то склонение существительных или спряжение глаголов. И доктор Швиммер не проявляла пощады ни в одном из этих случаев.

Как в начале каждого урока, она провела опрос слов, которые мы проходили на прошлой лекции, а затем начала новую главу грамматики, что потребовало всё моё внимание, поэтому все размышления о драконах я отложила на потом.