Печать времени (СИ)

Апокалипсис: начало. Глава 74

ЛюбаваКак я давно ждала этого! Меня всю колотило от одного его касания. Сегодня, когда он приставал ко мне, я смутилась. Чего? Сама не знаю. Хотелось быть для него кем-то особенным. Не просто объектом для удовольствия. Не просто, возможно, последней женщиной на Земле, но любимой женщиной.Я люблю в нем всё. Его запах, его сильные и мужественные руки, его прекрасное тело. О, Боже! Как я раньше жила без него! Мне кажется, и не было в моей жизни более прекрасных чувств и ощущений.От наслаждения я сильнее и сильнее впивалась пальцами в его волосы. Сходила с ума, шептала что-то несвязное.- Дай мне свой язычок, я хочу его пососать, - дрожащим голосом произнесла, царапая его спину.Матвей поднялся и склонился ко мне. Наши губы слились воедино и я почувствовала вкус себя на его губах. Это был очень страстный, очень горячий поцелуй. От возбуждения у меня закружилась голова. Мой стон отдавался эхом по всему гроту.Он продолжал вбиваться в моё лоно, крепко удерживая за ягодицы. При этом не отпускал из своего плена мои губы.До самого пика мы дошли вместе, огласив пещеру криками. Это было волшебно. Я не хотела, чтобы это когда-то заканчивалось.Матвей лёг на спину в позу звёздочки. Не удержавшись, спустилась до его ступней и медленно, не спеша, целовала его ноги. Он трогал мои волосы, очень нежно. Шептал слова любви.Я приблизилась к его члену, слегка коснулась язычком… Затем вошла во вкус и принялась насаживаться на него, желая доставить ему как можно больше удовольствия.Дальше были незабываемые ощущения для нас обоих... он перевернул меня на живот и...Мы не могли насладиться друг другом до самого утра...*****Матвей умеет удивлять. Несмотря на его легкомыслие, а иногда и грубость, он настоящий романтик. Возможно, последний во всем мире. В нем целый спектр характеров. Казалось бы, он безобидный придурок, если не знать его близко. Но это впечатление обманчиво: Матвей не только интересный, многогранный и начитанный, но и может резко ответить обидчику словами, да так, что тому и сказать-то нечего будет. Сначала я видела в нем недалекого юнца с похотливыми намерениями. Позднее, когда своей смекалкой или дуростью он выводил нас из очередной жопоньки, причём без помощи кулаков или оружия, я взглянула на него иначе.Он спит. Во сне такой невинный, незащищенный, но в момент опасности становится зверем. Моим зверем, готовый броситься на любого, кто захочет обидеть меня.Матвей зашевелился и открыл глаза. Белоснежная улыбка растянула его губы, а руки тотчас потянулись ко мне. Я залезла к нему в объятия, и мы пролежали так несколько драгоценных минут.- Ну что разлеглась, встаем! Идем искупнемся и я надеюсь на превосходный завтрак. – Ну, как всегда, романтика закончилась, и передо мной предстал тот самый Матвей. Без прикрас, без идеалов, такой, какой он есть. Романтика нужна, но я полюбила его не за это. Я люблю его как раз за то, что он придурок, но самоотверженный, умный, храбрый, да просто люблю потому, что я люблю. И не всегда мне нужна жалость, но нужна забота. А иногда я хочу заботиться и о нем. Это не уменьшает в нем мужчину. Я тоже бываю дерзкой, грубой, порой неуправляемой. Но вдвоем, вместе, мы дополняем друг друга. – Эээй, Любава, я здесь! - Он стоял совершенно голый, держа в руках два полотенца. – Ты идешь? Или хочешь продолжить ночные услады? Я же знаю, что тебе нравятся занятия любовью, так же, как и мне. И не отрицай это.- Я и не отрицаю, милый. Как только я познала страсть в твоих объятиях, я желаю этого всегда. Мне нравится ощущать тяжесть твоего тела на себе, твои пальцы на своей коже, твое орудие в своем лоне. У меня сердце сжимается от счастья, когда я чувствую, что ты любишь меня. – Пока я говорила, глаза Матвея заблестели, и мне показалось, что он сейчас заплачет. Такой он все-таки иногда сентиментальный. Я покрыла его лицо поцелуями, взяла за руку и потащила к озеру.*****