Печать Забытой магии (СИ)

Отложив препирательства, – а какой смысл сейчас напоминать, что магии мертвых нас никто и не учил?! – сжал в ладонях накопитель. Придется довериться старому Алантери, если что-то и пойдет не так, что ж, братья позаботятся об этой земле, а Дэмиан, наконец, станет свободным. Больше обо мне грустить некому.

Услышав первый треск кристалла и почувствовав резкую боль от впившихся в ладони острых граней, я закрыл глаза. Еще немного усилий, совсем чуть-чуть…

Когда по рукам побежали теплые ручейки крови, накопитель в моих руках завибрировал и будто сам распался на несколько частей.  Меня тряхнуло от количества энергии, пробежавшей по венам, ее было слишком много, чересчур, она разрывала меня изнутри и искала себе применения. Я уже не думал о наставлениях Клауса, я вообще забыл о нем, меня рвала на части моя же сила и, громко закричав, ища в этом хоть кроху облегчения, я подался вперед, упираясь в землю ладонями, прижимая, буквально вбивая в почву обломки черного камня. Птичку, наблюдающую за мной через окно, я не видел, но зато почувствовал нашу с ней связь, почувствовал и почти сразу успокоился: она в доме, в безопасности, с ней все хорошо, а у меня есть важное дело.

Направив всю свою силу в ладони, я вдруг обрел зрение. Странное, черно-белое, но оно позволяло мне видеть на многие мили вокруг. Все, что происходит на моей земле и под ней. Корни стоявшего передо мной растения уходили глубоко под землю, сплетались там с другими, делились с ними силой и поддерживали жизнь. И я с огромным облегчением направил свою силу и в них тоже. Пропуская ее через эту связь, но не уничтожая все живое. Мне хотелось видеть, а не уничтожать. И я смотрел. Смотрел и запоминал. Видел сильные и слабые стороны Темных земель, запоминал месторасположение новых, еще не тронутых жил с хорошей чистой рудой, видел, где люди уже настолько истончили ресурсы земли, что она прекратила плодоносить, а где, наоборот, земля ждала своих детей, готовая кормить их. Чем больше силы я отдавал, тем лучше понимал, о чем говорил Клаус: действительно, привязка к земле была необходима. Уже сейчас, не задумываясь, как я это делаю, я смог найти свежие мертвые тела. Звери, людки, птицы. Их души уже покинули свои оболочки, оставляя мне простор для действий. Кости вплавить в горные породы, остальное превратить в прах и смешать с почвой. Я сейчас не был магом смерти и не был магом-природником, лес не слушал меня, деревья не реагировали, я не стремился убивать или оживлять. Я просто был хозяином своей земли и старался ей помочь. Дотянуться до каждого уголка вместе с потоками своей магии, заглянуть, запомнить. Не думать. Действовать.

Когда моя сила иссякла, закончилась вся, чуть не загасив искру в груди, картинка перед глазами вдруг сменилась, страх любого мага – остаться без своих сил, гнал меня, мое сознание, на поиски подходящей энергии. Забрать, отнять, пополнить резерв и выжить. Выжить как маг. И я видел, откуда можно ее взять! Видел и это пугало меня намного больше опустошенного резерва.

Сначала перед глазами появилась толстая цепь связи, а проследив за ней, я увидел сгусток сконцентрированной живой силы, он перемещался по дому, быстро петляя между комнатами, манил. Бери – восполняй резерв, тебе хватит, чтобы сохранить магию. От этих мыслей хотелось кричать, ведь я понимал, что в доме, во всем этом огромном мрачном замке есть только один живой лучик света – Птичка. Девушка, ставшая случайной жертвой планов Ашруса. Сумевшая развеять тьму в моем сердце и заставившая меня вновь чувствовать себя живым. Сейчас я это понимал как никогда ясно: Вероника была причиной моих переживаний и оживших эмоций. Меняться я начал из-за нее, благодаря ей!

Отмахнувшись от видения ее жизненной силы, той, что я мог бы пополнить свой резерв, крепче прижал руки к земле. Клаус говорил: все, что не мертвое – есть жизнь. Значит, я буду тянуть эту жизнь из каждой травинки вокруг, выжигая землю во дворе дома, оставляя ее мертвой, главное, что Птичка не пострадает.

– Эй, внучек, ты что творишь! С ума сошел! А ну прекрати! – скрипучий голос старика доносился до меня как сквозь толщу воды, но я предпочитал его не слушать. – Ты же сейчас все испортишь!

Лучше я все испорчу, чем заберу у себя надежду на жизнь.

–  Не-ейт! Нейта-ан!

Крик Вероники сконцентрировал мое внимание на ней, но я упорно, сцепив зубы, продолжал тянуть силу из земли.

– Девочка, не стой там, сделай что-нибудь! Он же сейчас все угробит, вообще все, понимаешь!

– Но я…

– Да действуй ты!

Диалог Клауса с моей Птичкой я воспринимал с трудом, силой воли приказав себе не двигаться. Поэтому, почувствовав тонкие руки, обвивающие мои плечи, и женскую грудь, прижавшуюся к напряженной спине – вздрогнул.

– Нейт, Нейтан, остановись, – горячий шёпот Вероники заставил меня застонать, теряя связь с землей, – отпусти, слышишь, не нужно этого делать.