Педагогический декамерон

Поворачиваю голову в сторону школьной конюшни. Рядом, дело житейское, сборник навоза. Между прочим, то, что там накапливается, по нынешним временам, скромный коммерческий продукт, востребованный на дачных участках. Реализовав его, можно приобрести сено или овес для тех же лошадей. Такое вот получается безотходное производство. Жаль, таким элегантным способом нельзя подкормить учительство. Их отходы не подлежат утилизации. Комизм ситуации заключается в том, что, оставив попытки вразумить пожилую женщину, беспомощно наблюдаю, как в пятидесяти метрах, на другом конце школьного подворья, в иномарку тайком спешно загружают мешки с нашим драгоценным органическим удобрением. Подержанная иномарка, нагруженная ворованным навозом, – дурно пахнущий символ переживаемой эпохи. Разумеется, всеми этими мелкими ракушками, налипающими на днище школьного челна, можно было бы пренебречь, когда бы не одно важное обстоятельство. Элементарная бытовая непорядочность взрослых мгновенно обесценивает упорные попытки педагогов привить детям и «дум высокое стремленье», и навыки жизни в правовом благоустроенном государстве. Так школьная лодка любви разбивается о быт...

Быстро, разумеется без отпуска, проходит лето, безраздельно отданное укреплению материальной базы школы и подготовке к новому учебному году. На этот раз будет чем поразить воображение учеников и педагогов, вернувшихся после каникул. Еще бы, сбылась «вековая» мечта, и на тридцатом году существования школы на школьном стадионе кладут дорогое искусственное покрытие футбольного поля. Пока я с нескрываемым наслаждением наблюдаю процесс укладки, ко мне притирается не вполне трезвый абориген, житель близлежащего дома.

– Мужик, ты директор?

– Я, а что?

– Дай отрезать два метра газона. Тут, понимаешь, серьезное дело. У тещи на могиле трава не растет.

 Да уж, серьезнее некуда, придется ставить усиленную охрану.

Терпенье и труд всё перетрут?

В планах модернизации российского образования нет и намека на трудовое воспитание учащихся. А еще совсем недавно, в советскую эпоху, воспитанию трудом придавался почти сакральный смысл, его влияние на развитие личности ребенка считалось безграничным. А тут – ни слова. Почему? Думается, тому есть свои причины.

Предшествующая эпоха обладала удивительной способностью к выхолащиванию смыслов и превращению даже здравых идей в собственную противоположность. Так, взяв за образец опыт А. С. Макаренко, власть огнем и мечом принялась внедрять его в педагогическую практику, вне зависимости от реальных условий. Тем школам, у которых шефами были крупные производства, организовать осмысленное трудовое обучение не представляло большого труда. Польза от этого была очевидна. (Вспомним, что Макаренко в тридцатые годы производил в своей колонии самые современные фотоаппараты «ФЭД».) Остальные школы вынуждены были имитировать этот процесс. У нас шефствующим предприятием был Университет дружбы народов им. П. Лумумбы. При всем желании на такой «производственной» базе можно было наладить лишь производство метисов или мулатов. Но приказ есть приказ, приходилось брать копеечные заказы со стороны. Например, по надеванию резинок на пипетки (полторы копейки штука) или по производству чугунных пальцев для снегоочистительных машин. Это когда из толстой чугунной трубы вручную напильником делалась небольшая деталь необходимого диаметра. Что, спрашивается, кроме аллергии и ненависти, у детей и педагогов могла вызвать такая постановка трудового обучения?

Тем временем развалилось государство рабочих и крестьян, вслед за его обрушением легли набок некогда мощные производства. А замученные псевдотрудовым воспитанием педагоги с превеликим удовольствием отказались от выполнения этой действительно важной, если не доводить ее до абсурда, воспитательной задачи. Тем более что наступили иные времена.

Эту трогательную картину показали все СМИ. Президент Б. Н. Ельцин выходит из машины и направляется к подростку, в разгар учебного дня торгующему пивом на обочине правительственной трассы: «Молодец, ты уже вступил в рынок!» Хотелось рвать и метать. В итоге совокупными усилиями мы добились своего. Сегодня даже элементарные формы самообслуживания детей вызывают сопротивление определенной части родителей: они опираются на распоряжения Минобра, запрещающие отвлекать детей от учебного процесса. Им легче нанять уборщицу, чем приучить своих чад ежедневно убирать за собой класс. Ситуация типична не только для столичных городов. Недавно делегация директоров школ одного из шахтерских регионов, увидев, как наши старшеклассники дежурят в школьном кафе, озадачила меня вопросом: «Как вам это удается? Родители наших детей категорически против и заявляют, что отправляют своих детей учиться, а не подметать пол».

– Вы учите детей олигархов или депутатов?

– Нет, экскаваторщиков.