Педагогика для некроманта

– Мое оружие особенное: оно не совсем убивает, а поглощает души. И тогда ты станешь моей, не имея возможности сбежать. А самое страшное – я очень сильно хочу этого. Обречь тебя на страдания и заточение вместе с кучей проклятых лишь затем, чтобы присоединиться, когда наступит мое время. Я не хозяин брайтеру, это скорее он предлагает мою же жизнь в долг, – признался Синд.

Он не дал Натт возможности удивиться подобному ответу, резко притянул к себе ближе и поцеловал в полуоткрытые губы. В этот раз Форсворд не встретил сопротивления. Мёрке на мгновение захотелось поверить в эту мрачную сказку, но лишь на мгновение.

– Я убью тебя, – прошептал инквизитор.

– Ты представляешь, что произойдет, окажись мы вдвоем в мире, созданном этим оружием?

– Ничего хорошего, – грустно ответил Синд. – Потому твой вопрос был нечестным. Ты заставила меня признаться, а сама юлишь. Не хочешь обидеть? Или боишься меня…

– Не боюсь.

– А что тогда? Я не психану и не убегу как мальчишка Хассел. – К инквизитору вернулось презрение к давнему недругу, несмотря на произошедшее во время репетиции парада.

– Я не понимаю тебя. Но ты предлагаешь мне попросить стихийника стать якорем, прекрасно зная, к чему это может привести. Якорь – это не просто привязанность. Ты сам толкаешь меня к Фирсу, а затем устраиваешь все это. – Натт наконец высвободилась и сделала несколько шагов назад. Щеки горели, а сердце сбивалось вместе с дыханием.

– Да не хочу я вести себя правильно. Не хочу, чтобы ты кого-то спасала, рискуя собой, и тем более не хочу, чтобы тебя страховал Хассел. Но ты ведь мне не простишь, если мы не попытаемся вернуть жертв этерна сомниа. Я мог бы забрать тебя в Скьерзилден. Инквизиция давно ищет повод прибрать тебя к рукам. Мы бы стали отличным дуэтом. И все эти мысли очень трудно держать под замком. Вот он, голос той самой тьмы.

– Прости, если бы не тот призыв…

– Забудь, все случилось раньше, еще до воскрешения Квелда. Во мне живет только моя тьма, просто ей очень понравилось паразитировать на безнадежной любви. Ха! Вот я и сказал это. Оказалось не так сложно. – Синд спрятал лицо в ладонях. Мёрке трусливо молчала, пока инквизитор не нарушил тишину: – Поехали домой, пока я не почувствовал себя еще большим ничтожеством.

Из тени показался Бьелке, который нашел дорогу к озеру, минуя быстрое течение ручья. Ноги жеребца были до колен мокрыми, значит, дредхост не побоялся перейти речушку вброд.

Оказавшись в седле, Мёрке не почувствовала привычной свободы. Она с тоской смотрела в спину другу, гадая, о чем он сейчас думает. В ее собственной голове царил хаос. Мысли спорили и сталкивались, не облегчая и без того трудную задачу: что ему ответить? В таких случаях проще отвлечься и задаться вопросом, что же такое любовь в понимании Синда. Привязанность, доверие, нежность? Все это было и раньше. Поцелуй на озере тоже не был первым. Такое случалось пару раз по глупости или на спор. Отличалось ли это от прошлых детских игр? Хотела бы она стать узницей брайтера вместе с ним? Если есть сомнения, значит, ответ скорее нет, чем да. Мёрке тяжело вздохнула, подбирая в голове сотни нежных слов, которые потом вычеркнет одно «но». Но это не любовь. Не то будущее, о котором она мечтала. Спасибо Деарду за неожиданное откровение.

Синд Форсворд пришел Натт на помощь и оборвал ее размышления дотошными расспросами об уходе Деарда Рё’Тена. Их беседа больше походила на доклад с места происшествия. Синд немало разочаровался, узнав, что лич не имел представления об истинных мотивах демона. А Мёрке, наконец, сообщила, что метка заболела с новой силой, и инквизитор хлопнул себя по лбу:

– Совсем забыл со всей этой историей принести новую мазь! Забежишь ко мне сейчас же. А ту можешь выкинуть, срок годности у лилий уже подошел к концу, толку от них никакого, да еще и пахнут, наверное, как болотная жижа.

– Не открывала с того раза, – честно призналась Натт, разглядывая висящий на спине друга брайтер в чехле. Даже собственное проклятое оружие не внушало ей такой страх и трепет, как кастеты инквизитора. Она слабо представляла, каково быть владельцем настолько жуткого артефакта. Плата за владение им казалась непомерной даже для некроманта. Из них двоих Синд больше нуждался в спасении от ужасной участи.

– Очень зря. Как-то по-детски забывать о таких вещах. – Форсворд обернулся и строго посмотрел на подругу.

– Все так быстро закрутилось, – соврала Мёрке. На самом деле она помнила о необходимости регулярных процедур. Но в глубине души засело навязчивое чувство вины. И Натт хотела наказать саму себя за случившееся, не подумав, что такое поведение может привести к еще большей катастрофе. Мёрке добровольно решила уступить демону.

– Ты ведь осознаешь, что от твоего состояния зависит, сможешь ли ты спасти студентов и преподавателей. Если демон ослабит тебя, то пострадавшие навсегда останутся в том страшном мире, и ты тоже попадешь к ним. Тогда несчастных людей на этой стороне станет куда больше. Твои родители, сестра, Мьюл, Янта, Гостклиф, Хассел и я.