Педагогика для некроманта

Некромантка с неподдельным ужасом осознала, что ремень вместе с гравштайном, жезлом и сферами она оставила в комнате. Демон и не думал сдаваться. Он следил, выжидал и напал в самый подходящий момент.

— Поиграем? — голос доппельгангера изменился и превратился в детский.

Мертвецы тем временем сжимали их в кольцо. Мьюл дрожала, цеплялась за плащ преподавательницы, и напевала колыбельную банши:

Спи, страданием объят.
Точит душу сильный яд.
Закрывай глаза рукой,
Слезы катятся рекой,
Дрему ты не отгоняй.
Спи, несчастный, засыпай.

Но у человеческой девочки больше не было прежней демонической власти. Янта вовсе потеряла сознание от боли. А Мёрке тщетно хватала рукой воздух на месте крепления кинжала.

— Спи, несчастный, засыпай, — передразнил невидимый ребенок, и нежить двинулась в атаку.

Мёрке бросила сознание глубоко в недра земли в поисках силы. Где-то в толщах почвы старые, перемолотые в муку кости ответили на призыв и поделились с некроманткой крупицами энергии. Однако ее хватило, только чтобы замедлить мертвецов. Густой туман, поднимавшийся от самой земли, тормозил нежить, давая возможность продумать дальнейший план действий. Тучную лаборантку девушкам не утащить — дредхосты объяты магическим дурманом. От Мьюл толку мало: инквизитор запретил ей пользоваться магическими артефактами до начала учебного года. Банши потянулась дрожащей рукой в карман, достала зеркальце с красивой гравировкой в виде солнца и позвала Форсворда:

— Синд!

— Мьюл, я занят. Что за срочность? — недовольно ответил инквизитор.

— Кажется, мы погибнем через несколько мгновений. Прости меня за все. — Зеркало подернулось рябью.

— Где вы? Мьюл, где… — Изображение Синда пропало, и Мьюл бережно убрала магическое устройство в карман.

— Он не успеет, — проговорила Мёрке. Ее руки тряслись от напряжения, пока она держала магическое марево, сквозь которое медленно, но верно пробирались мертвецы.

— А если снова вызвать баллтрэ и улететь? — в отчаянии предложила банши.

— Ничего не выйдет. Ты оказалась права: моя выходка обошлась нам слишком дорого. То был разлом в северные могильники, у меня нет сил вновь открыть его. Не следовало поддаваться эмоциям. Попробуй спастись хотя бы ты, пока я их сдерживаю.

— Нет, — отрезала Мьюл. — Если я сбегу, а ты погибнешь, Синд не простит мне этого. Ты нужна нам, Натт. От тебя слишком многое зависит, включая и мое искупление. Вместе до конца. — Она подняла с дороги несколько булыжников и, ускоряя их магическими импульсами, метнула в головы ближайших зомби. Двое мертвецов упали навзничь и больше не вставали. Затем Мьюл подобрала корягу. Жалкое орудие, но выбирать было не из чего. Банши встала над телом лаборантки, приготовившись ее охранять.

Некромантка собрала остатки мощи, подаренной землей, и отбросила недругов на добрые десять метров. Мертвецы с трудом поднимались на ноги. Особо трухлявые так и оставались лежать на дороге, зловеще шевеля челюстями. Другим переломало ноги, но они упрямо продолжали ползти.

— Не могу контролировать нежить. Их разум мертв, это просто марионетки, — Мёрке задыхалась. На лбу выступили капельки пота, а руки почти онемели. Она с тоской оглядела оглушенных дредхостов и осознала единственно правильный путь. Нельзя колебаться в своем решении. Она даст волю чувствам после. Прощай, Бьелке…

Некромантка схватилась за кристалл во лбу скакуна и вырвала его из лошадиного черепа. Душа, энергия, само естество старинного друга теперь покоились на ее ладони.

— Я взываю к тебе, мой верный Бьелке. Я молю о помощи, дай мне слиться с твоим духом и управлять тобой. Позволь защитить дорогих мне людей. Время твоей свободы наступило. Уйди героем! — Кристалл разлетелся на тысячи осколков, которые завертелись в мерцающем вихре.

Из самого сердца развернувшегося водоворота вырвался призрачный конь, объятый синими всполохами. Он кружил возле девушек, выбивая копытами искры и оставляя за собой магический шлейф. Насытившись внезапной свободой, Бьелке преклонил колено перед любимой хозяйкой, позволяя ей в последний раз забраться на свою спину. Остатки кристальной крошки впились в ладонь некромантки и напитались ее кровью. Натт закрыла глаза, представляя свою руку длинным смертоносным копьем. Из предплечья вытянулась длинная игла.