Педагогика. Книга 1: Общие основы: Учебник для вузов

Действие условных рефлексов у человека существенно отличается от образования и действия их у животного и по своей сути сравнимо с механизмом «запуска» в работу той или иной группы программ мозга. И тем не менее эти механизмы не до конца осознаны педагогами. Сегодня многие известные в науке знания о чувствах человека высвечиваются все новыми гранями.

Чувством номер один называют обоняние, несмотря на то, что через нос в мозг человека попадает не более 2 % информации из внешнего мира. Хотя человек способен различать немногим больше пяти тысяч запахов (собака – в десять раз больше), информация, передаваемая ими, имеет для него первостепенную важность. Возможно, именно запахи активизируют и запускают программы, помогающие человеку определиться, где он находится. Американский астронавт Эдвин Олдрин долго не мог избавиться от поразившего его запаха лунной пыли. В старинной легенде о Евшан-зелье повествуется, как запах помог вернуть давно покинувшему родные края человеку чувство родины.

Ученые и сегодня спорят, как человек воспринимает запахи. Есть химическая теория, согласно которой запах – это результат присутствия в воздухе конкретной концентрации молекул пахнущих веществ. Их воспринимают рецепторы, которых у человека свыше 800 млн. К тому же каждый тип клетки имеет собственную связь с головным мозгом. Волновая теория запахов их возникновение и передачу связывает с возбуждением и колебаниями атомов ароматических веществ. Теории современные уходят своими корнями в древность.

Более двух тысяч лет назад Лукреций Кар в сочинении «О природе вещей» выдвинул стереохимическую гипотезу восприятия запахов. Он считал, что на небной части ротовой полости есть маленькие поры разнообразных форм и размеров. Запах ощущается тогда, когда пахнущие вещества совпадают по форме с порами и входят в них.

Переложив его воззрения на современную теорию программируемого мозга, можно утверждать, что органы чувств человека могут пропустить только определенный спектр (диапазон) запахов, а дальше программы определят все, что с ними связано, запустят новые подпрограммы, которым эта информация будет важна. Иными словами, проникнув в клетку мозга, ароматические частички активизируют определенные участки программ, где запах идентифицируется, т. е. становится обоняемым. Возникшая иррадиация клеток, распространяясь, находит отклик в тех участках программ, которые отреагируют на ее запрос. Известно, что именно запахи вызывают наиболее сильные ассоциации и могут активизировать давно угасшие связи.

Вероятно, то же самое происходит и с восприятием зрительной и слуховой информации. В мозг проникают кванты внешнего мира, программы их анализируют и идентифицируют, возникает информация, которая, распространяясь по программе, переводит ее участки в новые состояния.

Следует обратить внимание на то, что глаз видит только небольшой участок светового спектра, ухо слышит звуки в небольшом диапазоне, нос может различать запахи известной направленности и силы. О чем это говорит? О том, что из множества программ активизировались при рождении только те, которые необходимы для жизни в земных условиях. Совершенно непонятно, для чего человеку могло бы понадобиться различать, например, 100 тыс. запахов, видеть и слышать в ультрафиолетовом или инфракрасном диапазоне. Для чего ему нужен сверхбыстрый счет или замедление ритма сердца?

Высказывается мысль, что человек мог бы вместо клонирования себе подобных направить усилия на самосовершенствование не столько путем вмешательства в генную программу, сколько увеличением диапазонов нашего ощущения внешнего мира. Возможно, когда к нашим чувствам прибавятся новые, когда мы посмотрим на мир глазами кошки, почувствуем его запахи носом пса, услышим инфразвуки Космоса ушами летучей мыши, нам откроется больше, мы поумнеем и подобреем. Может быть, к нам возвратится то, что потерялось в программах нашего мозга.

Что нового для понимания механизмов воспитания предлагает нам психология? Она описывает человека через психические процессы, состояния. Сотни разнообразных объяснений, противоречащих друг другу, – таков пока общий результат усилий психологов по изучению личности [41] .

Использовать в качестве базисных основ воспитания эти лоскутные теории не только невозможно, но и рискованно. Предмет воспитания – целостный человек – в них утерян. Чем поможет педагогам, например, теория личности Кречмера и Шелдона, где характер психических реакций человека увязывается с его физической конституцией? Высокие и худые люди, утверждают исследователи, обладают заторможенной психикой и склонны к робости и одиночеству; сильные и мускулистые, наоборот, имеют динамичную психику и отличаются стремлением к доминированию, властвованию [42] . Для педагога все они – воспитанники. Должен ли он сделать вывод, что возможности воспитания этих людей уже заранее предопределены природой?