Педология: Утопия и реальность

Все эти психиатрические материалы отнюдь не способствуют пессимизму, а наоборот, резко, четко выявляют огромную роль воспитания и среды для происхождения, т. е. и для предупрежденияпутем влияния на кору ряда наиболее тяжелых заболеваний. Роль человеческой коры поистине грандиозна во всех функциях тела, направление же и качества ее (коры) влияний всецело зависят от того содержания, которое получит в дальнейшем от истории социальная средачеловечества.

Рядом с богатейшим клиническим(«психоневротическим») материалом об общефизиологической роли коры накопляется об этом же не менее убедительный экспериментально-лабораторный материал.

Лаборатория может вызвать у человека «экспериментальный психоневроз» и в самых глубоких физиологических функциях находит отражение этого мощного влияния коры.

Экспериментальные эмоции вызывают изменения кровяного давления, изменение в соотношении кровяных шариков, серьезные изменения в солевом составе крови и в других телесных соках, аномалии — количественные и качественные — в моче, извращения дыхания, кровообращения, пищеварения и т. д. (опыты Осипова, Данилевского, наши и др.).

Кортикальные потрясения (злоба, страх) изменяют деятельность желез внутренней секреции (надпочечника, половой, щитовидной железы и т. д.), могут вызвать и тяжелые деструктивные изменения во всем организме (знаменитые опыты Фере, которые с помощью серии эмоций в короткое время так резко ослабляли общую жизнеспособность вполне здоровых кроликов, что те погибали от пустяковой инфекции).

Если учесть, что этот экспериментальный материал в значительной его части приобретен опытами над животными, т. е. над организмами с небогатой корой, каковы же должны быть их результаты в отношении к современному человеку, кора которого обладает неизмеримо большей общефизиологической влиятельностью. Если лаборатория не осмеливается экспериментально довести эмоциямичеловека до смерти от пустяковой инфекции, это хорошо за нее делает жизнь, что мы и видели выше во всем приведенном нами клиническомматериале.

Запомним лишь главное. Все то патологическое, что можно через кору вызвать в организме, оказывается патологическим лишь в результате отвратительного сочетания или отвратительного сочетания раздражителей окружающей среды.

Эта же мощная общефизиологическая влиятельность коры может превратиться и в оздоравливающее, глубоко творческое начало, если внешние раздражители по-иному будут сочетаться, получат иной для себя материал.

В социалистической, т. е. прогенеративной среде, мозговая кора человечества окажется одним из решающих факторов общефизиологической прогенерации.

Как видим, учению о «психогенозах» и социально-биологическому оптимизму вполне по пути. Учение о «психогенозах» льет воду целиком на мельницу обоснования биодинамизма, биопластичности человека.

VI. Возрастная эволюция ребенка

Если основная дискуссия заостряется вокруг проблемы о биопластичности человека, очевидно, вопрос о темпе смены возрастов,о темпе возрастной эволюции развивающегося человека окажется в этой дискуссии самым боевым.

В самом деле, если рамки возрастных приобретений грубо и бедно ограничены, нашему воспитательному темпу несдобровать.

Ведь мы знаем, что решающая пластичность содержится в детском периодечеловеческого созревания, и неосуществленное за этот период окажется тем более неосуществимым позже. Поэтому действительные границы возрастных возможностей, действительные возрастные пределы для наших воспитательных воздействийпрактически решат всю участь спора. Темп наших социалистически -педагогическихдостижений может быть тот или иной, в зависимости от возможностей наших шире и богаче выявить возрастные потенции. Итак, особый спор о так называемых возрастных стандартах.

Существуют ли эти стандарты? Можем ли мы утверждать, что тот или иной возрастной сектор, определенный отрезок времени детского развития характеризуется предельным содержанием, дальше которого раздвигать рамки педагогических достижений нельзя? До ответа на этот вопрос уясним, как должны бы вырабатываться стандарты.

Биологический стандарт представляет собой массовую середину, характеризующую тот или иной биологический признак, основные предпосылки развития которого всегда одинаковы.Без последнего условия перед нами никак не стандарт. Поэтому не может существовать одинаковый стандарт для того или иного детского признака в Нью-Йорке и в нашей захолустной деревне. В том же Нью-Йорке стандарты должны резко варьировать в зависимости от того, в каком «районе» города, в каком социальном слое обретается обследуемая массовая детвора.