Пейтон-Плейс

— Спасибо, — сказала Селена. — Так я, пожалуй, и сделаю. Пойду домой и немного вздремну.

Констанс Маккензи проводила взглядом уходящую по улице Вязов Селену. Странно, подумала она, что Селена не захотела поделиться. За последние два года они стали настоящими друзьями и обсуждали практически все. Селена была единственным человеком, который знал, что Констанс собирается выйти замуж за Майкла Росси. Констанс поделилась с ней своей радостью больше года назад. Селена хорошо понимала Констанс, знала, как осторожна она должна быть из-за Эллисон. Селена даже давала советы.

— Чем дольше вы тянете, миссис Маккензи, тем хуже будет потом, — говорила она. — Эллисон всегда так серьезно относилась к своему отцу. Она будет так к нему относиться и в следующем году, и потом. Я не знаю, каким образом, дождавшись выпускного вечера, вы решите эту проблему.

Констанс вздохнула. Майкл тоже не знал, каким образом выпускной вечер Эллисон может что-то решить. Сегодня вечером у них свидание, и Констанс знала, что опять возникнет эта тема. Она всегда возникала. Если бы она только могла набраться храбрости и рассказать ему, как все было с отцом Эллисон. Если бы только она могла рассказать ему все. Но Констанс любила Майкла так, как только может любить мужчину тридцатипятилетняя женщина, влюбившаяся впервые в жизни — всем сердцем, всей душой, всем телом, но со страхом. Для Констанс Майкл Росси был воплощением всего, что она хотела в своей жизни и никогда не имела, и она боялась потерять его. То, что он любил ее, делало ситуацию только сложнее. Он любит женщину, в страхе говорила она себе, которой должна казаться: вдова, преданная мать, женщина, которую уважают в обществе. Будет ли он любить женщину, которая жила с любовником и была настолько глупа, что родила от него ребенка? Констанс, которая презирала себя уже шестнадцать лет подряд, не могла поверить, что любой мужчина, узнав правду, будет любить ее. У Констанс было достаточно причин не выходить замуж за Майкла, предварительно не сказав ему все, и все эти причины были связаны с честью, достоинством и правдой. На самом же деле она просто устала нести это бремя одна и хотела любой ценой разделить с кем-нибудь эту тяжесть. Больше всего она хотела быть с человеком, с которым не надо каждую секунду тщательно соблюдать осторожность. Констанс Маккензи, ничуть не счастливее, чем два года назад, вошла в заднюю комнату своего магазина и сделала себе высокий стакан чая со льдом.

Селена Кросс быстро шла по солнцепеку. Когда она дошла до Каштановой улицы, ей казалось, что за ней наблюдают из каждого окна и все уже знают о ее секрете.

У девочки проблемы, говорили наблюдающие за ней глаза, она залетела, она не пара Теду Картеру.

Селена, забрызганная лениво вращающимися фонтанчиками, чуть не бегом прошла по вымощенной плитами дорожке и взбежала на парадное крыльцо «южного» дома доктора. Мэтью Свейн открыл дверь на нетерпеливый звонок.

— Господи, Селена, — сказал он, взглянув на ее бледное лицо. — Скорее заходи.

В большом, прохладном холле у Селены начали стучать зубы, и доктор внимательнее посмотрел на нее.

— Пошли в кабинет, — сказал он.

Коллега доктора, побывавший как-то у Свейна в гостях, сказал, что его кабинет меньше всего похож на кабинет доктора. И это была правда. Доктор использовал часть того, что когда-то было гостиной, как свой кабинет. Половина гостиной была перекрыта двустворчатыми дверями, а вторую половину Док использовал как смотровую. И там, и там был паркет из твердой древесины, который, если не считать неаккуратности Дока, служил главным источником жалоб Изабеллы Кросби.

— Хватает того, что Док тащит домой всех подряд, — говорила Изабелла, — хотя он может себе позволить иметь офис в городе. Но паркет! Вы только представьте себе. По такому паркету не особенно пройдешься мокрой шваброй!

Селена Кросс осторожно присела на стул рядом со столом доктора.

— Расслабься, Селена, — сказал Док. — Что бы это ни было, от того, что ты мне об этом расскажешь, хуже не будет.

— Я беременна, — выпалила Селена и прикусила губу, она совсем не собиралась вот так сразу об этом говорить.

— Почему ты так думаешь? — спросил доктор.

— Два с половиной месяца у меня нет месячных, вот почему я так думаю, — сказала Селена и сцепила руки, об этом она тоже не собиралась говорить так сразу.

— Пройдем в соседнюю комнату, — предложил доктор. — Посмотрим, что мы сможем увидеть.

Его холодные руки прикоснулись к ее разгоряченному телу, и Селена опять начала повторять свою молитву: «Помогите мне, Док, вы должны мне помочь»

— Кто он? — спросил Док, когда они вернулись в кабинет.

Теперь началось самое страшное, она старательно репетировала эту часть разговора, репетировала, как сказать каждую фразу так, чтобы не разозлить доктора.

— Я не могу сказать этого.

— Ерунда! — взревел Док, и она поняла, что провалилась. — Какая может быть причина? Ты не первая девушка в этом мире, которая должна выйти замуж, и в этом городе тоже не первая, если уж на то пошло. Давай-ка без глупостей, чей это? Молодого Картера?