Пейзанизм

   Этот... "держатель" даже девку подвешенную на землю поставил. Даже тот, который у свиной загородки хряком-осеменителем пристроился, и тот повернулся. Своего возвратно-поступательно-вставлятельного не прекратил, но пояс с мечом сдвинул - ножны прямо поверх ягодиц легли - рукоять меча возле руки. Так, как тут в здешнем "новоязе" называется "орудие говорящее" женского рода? Ага, вспомнил: роба. Это не производственная одежда в комплекте, а рабыня. А сынок от такой приусадебной "робы" называется "робичь". То-то Рогнеда и говорила про Владимира Святого: "Не хочу робича разувать".

  -- Эй ты! Ты чего холопку мою портишь! Ты глянь - она себе все брюхо расцарапала об сучки на жерди. Попортишь робу - взыщу как за убийство. Шесть гривен лишних есть? Есть - продолжай. Нет - вынимай и в порты убирай.

  -- Дык... Какая она тебе роба? Они же тута вольные. Смерды - не холопы.

  -- Точно. Но не все. Эти - рябиновские.

  -- Вона как... А с каких таких пор?

  -- А вот только что. Я как раз и зашёл обельную запись составить. Ты давай там, бабу-то отвяжи.

  -- Счас. Счас, боярич... Вот минуточку подожди... Вот я счас в её-то спущу. А то как раз-то и разобрало. И тебе хорошо - баба не праздна будет, приплод добрый, у меня в роду все знаш каки...

   Толчки становились все сильнее, все чаще, баба прогибалась все глубже, ахая при каждом движении. На несколько секунд во дворе установилась заинтересованная тишина. Глубокое внимание всех присутствующих благотворно воздействовало на солиста-исполнителя - он как-то особенно чуть присел, ухватившись за верхнюю перекладину руками, глубоко задвинул и рыкнул, запрокидывая голову.

  -- Хор-р-хорошо. Сладко. Будет у тя, боярич, не просто роба, а роба с приплодом. Гы-гы.

   Я же переключился на мужика с разбитой головой. Он уже перестал стонать, и с широко распахнутыми глазами наблюдал за завершением процесса употребления его жены госслужащим по назначению.

  -- Ты хозяин? Звать как? Что в обельную грамоту писать?

  -- Так... Всерадом кличут...

  -- Слушай, ты Кудре часом не родня? У него вроде сын - Всерад.

  -- Точно. Племяш мой. А Кудря - брат старший. Говорят - убили их... Постой! Какая обельная? Я те не холоп! Я вольный смерд!

  -- Эй, добрый человек, погоди бабу отвязывать. Так как Всерад? Или ты холоп мой. По своей воле. Или... вирниковым твоя баба понравилась.

  -- Да и девка уже годная. (Это второй страж порядка вступил)

   Девчонка дёрнулась к отцу. Второй "добрый человек" осадил её за косу, так что она с ног упала. Снова поднял на вытянутой руке. С подвыванием вступила старуха

  -- Сыночек, миленький, соглашайся. Забьют ведь, ироды княжии. Тебя самого замучают-замордуют. Детишки ведь по чужим людям пойдут. Христа ради кусок просить. Соглашайся Радушка.

   Мужик явно еще не пришёл в себя. Мутно посмотрел на свою мамашу, перевёл взгляд на загородку, где над хорошо унавоженной площадкой в позе корабельной носовой фигуры над бурным морем торчала его жена. Потом перевёл взгляд на дверной проем овина. Две торчавшие там детские головушки немедленно начали скулить.

  -- Э-эх... Пиши боярин.

   Вот так и создаётся аристократия: нужно поставить свободного человека в безвыходное положение и помочь из него выйти. Хочешь - отбери землю, чтобы с голоду помирал. Хочешь - дай заем с неподъёмными процентами. А всего лучше - организуй наезд на беднягу государственной власти. И - защити.

   "Лучше нету "того свету"
   Коли власть да грызть начнёт".

   Вот когда ему "тот свет" уже лучше - тут его и обогрей. Пусть чувствует себя благодарным и виноватым. Тебе - благодарным, перед властью - виноватым. А уж как власть умеет людей виноватить... На ровном месте, когда "куда не кинь - везде срок". Это мне и по той жизни хорошо знакомо. И в Советском, и в пост-советском вариантах. Называется - "законодательная ловушка".

   "И где бы ты не был, и что бы не делал -
   С тобой повстречаюсь в суде".

   Как-то быстро мой персональный "феодализм" реализовываться начинает. Только подумал и вот, уже на - Ванька-рабовладелец. Потан и Любава - Акимова собственность. А эти - мои. Личные рабы. И чего теперь делать? Сам же из себя рвался - "не буду орудием говорящим". "Убью, сам сдохну, но рабом не буду". Так это ж я про себя любимого. Это я - "сдохну, не буду". Так я - не они. Я - не-людь. А этот... экземпляр... Ему вот и подороже свободы сущности нашлись. Мать, жена, дети, жизнь собственная... Значит так и примем - этот годен в холопы. По сумме весов взвешенных приоритетов личных его ценностей.

   А сам бы как на его месте? Да, вообщем-то... Вот и не суди. И изволь на "его место" не попадать. Как минимум - ни жены, ни детей. Чтобы ни одна гнида паскудная, вроде тебя самого, не смогла тебя перед таким выбором поставить. Не перед каким выбором. Кроме одного: "свобода или смерть". Смерть - хоть чья. А свобода - твоя личная и только твоя. Этот выбор ты, Ванюха, уже прошёл. И еще не раз проходить придётся. Отягчающих принятие решений обстоятельств - не допускать даже возникновения.