Пейзаж с убийцей

— Такие серьезные ребята не ошибаются домами, — возразил лейтенант.

— После вашего рассказа, — пожилой кивнул Марине, — у меня все стало на свои места. То, что раньше вертелось на языке, но я не мог правильно сформулировать… Здесь не разбрасывали, не пили и не хулиганили. Здесь искали. Понимаете? И во дворе искали… Вы не хотите проверить, на месте ли то, что вы спрятали?

Словно во сне она подошла к телевизору, отодвинула его, резко дернула висящую обоину. Та натянулась, но не порвалась и не отвалилась. «Нет, это не вода, — подумала Елена. — Обоина приклеена крепко. Ее специально оторвали». Потом она выдвинула ящик под телевизором, достала ножницы и отрезала обоину на уровне своей макушки.

Показалась оштукатуренная стена и деревяшка в ней. Деревяшка была задвинута неровно, но крепко.

— Помогите, — попросила она лейтенанта. Он беспомощно оглянулся на пожилого.

— Надо брать отпечатки пальцев, — сказал тот.

— Нет, — возразила Елена. — Это не имеет никакого значения.

Она сама стукнула по деревяшке кулаком. Та поддалась и вывалилась на пол. За деревяшкой оказалась ниша. Она была пуста.

— Много украли? — шепотом спросила Марина.

— Что здесь хранилось? — Это был голос пожилого.

Елена стояла и задумчиво смотрела на кирпичную нишу.

— Что здесь хранилось, Елена Дмитриевна? — повторил пожилой.

— Ничего не хранилось, — сказала она. — Никогда и ничего… Когда дом строился, мне посоветовали сделать тайник в стене. Я сделала… Но мне нечего было здесь хранить. Эту нишу я просто заклеила обоями и никогда о ней больше не вспоминала… Но дело не в этом. Вы правы, здесь что-то искали. И искали очень профессионально, раз уж запросто нашли тайник… То есть они искали что-то такое, что люди обычно прячут в тайниках… Что же это?

— Кто кого допрашивает? — спросил пожилой.

— А я думал, сейчас картину какую-нибудь найдем! Какой-нибудь «Черный квадрат», — разочарованно сказал лейтенант.

— Знаете, мне вдруг захотелось курить, — призналась Елена. — Хотя я никогда не пробовала… Ведь в чем беда? У меня нет и никогда не было ничего такого, что люди хранят в тайниках!

— Елена Дмитриевна, а вы ведь журналистка, — испуганно сказала соседка. — Никакой такой темой вы не занимались?

— Марина, весь последний месяц я снимала миролюбивого и богатого борова на берегу водохранилища! Потом я делала фильм про этого борова. И вообще, я больше пяти лет работаю на этого борова, и самая острая тема, которой я занималась — это проверка регистрации у группы таджиков в районе Зюзино. Понимаете?

— Тогда это, действительно, ошибка, — сказал пожилой. — В конце концов, никто от ошибок не застрахован, даже бандиты.

— Ну, на бандитов они совсем не походили! — сказала Марина. Что-то странное послышалось Елене в этих словах. Она хотела развить тему, но слишком устала от впечатлений. «Потом» — решила она.

Из дома вышли все вместе. Милиционеры двинулись к машине. Пока она возилась с ключами, услышала, как пожилой сказал лейтенанту: «Темнит что-то… Я вот думаю, а надо ли нам ввязываться? Это не ФСБ ли?»

Соседка стояла с виноватым видом внизу лестницы.

— Надо было, наверное, догадаться, — сказала она.

— Как тут догадаешься? — вздохнула Елена.

— Ну, в общем-то, урон не такой уж большой, правда?

«Урон — это последнее, о чем я сейчас думаю» — хотела ответить Елена, но решила не впутывать соседку в свои проблемы.

— Жаль, что визитка липовая, — пошутила она. — Как раз ландшафтные работы мне сейчас и потребуются…

Домой она добралась в первом часу. Идти от стоянки по темному двору было страшно, даже несмотря на то что рядом ободряюще шумел Ленинский проспект. Консьержка тоже была на месте, хотя и спала на кушетке в глубине своей комнаты.

Елена долго не могла решить, что правильнее: идти пешком или ехать на лифте. Если ехать, то предстоял жуткий момент выхода на свою лестничную площадку, зато на лестнице были страшные повороты, когда не видно, что там дальше.

«Хоть тут ночуй!» — ей хотелось плакать.

Она пошла по лестнице. Тут же кто-то двинулся ей навстречу Она не могла определить, с какого этажа началось это движение, не было ясно также, кто это: мужчина или женщина, ребенок или старик.

«Надо бежать вниз, — подумала Елена под громовые удары собственного сердца. — А может, наоборот, рвануть к нему навстречу, чтобы, наконец, закончился весь этот сюрреализм?» Шаги между тем стихли. По стене резко прыгнула тень.

— Как вы меня напугали! — сказал женский голос. — Я думаю, кто это крадется? У меня аж сердце из груди выскакивает!

На следующем пролете стояла девушка, живущая на четвертом этаже — как раз под Елениной квартирой. Она перегибалась через перила и тревожно вглядывалась вниз.

— Вам случайно не плохо?

— Голова закружилась, — сказала Елена.

— Это давление. Сегодня магнитные бури. А я парня своего жду — он за сигаретами к метро пошел. Куда делся, идиот? Опять, наверное, у автоматов застрял…

Елена была готова слушать эту речь бесконечно. Она добралась до квартиры, включила свет, не закрывая входную дверь — «если что, закричу, она прибежит на помощь», — но нет, все было спокойно.