Пейзаж с водоёмом и смертью

У двери Татьяны Филипповны я стояла ровно на десять минут раньше назначенного времени. Вечно я прихожу неприлично рано на встречи с малознакомыми мужчинами! Однако топтаться под дверью десять лишних минут совсем не хотелось. К тому же меня кто-нибудь может застать за этим малопочтенным занятием. Последний аргумент оказался решающим – и я решительно надавила кнопку звонка. Дверь открылась так быстро, будто хозяйка ждала меня прямо под дверью.

– Здравствуй, милая! – это мне, а затем уже кому-то в комнату. – Ну вот, Павел, Ксюша и приехала.

Баритон прибыл ещё раньше меня, что уже было весьма приятно. С такой успокаивающей мыслью я шагнула в знакомую комнату, оставив свой плащ в руках у хозяйки квартиры.

Молодой Тихомиров в самом деле оказался совсем не солидным. Он был блондином, высоким и стройным, что было видно даже по его утонувшей в глубоком кресле фигуре. Особенно, конечно, его решительная светлая масть. Несмотря на лишённый недостатков внешний облик, обладатель бархатного голоса ухитрялся выглядеть неглупым и мужественным. Что было совсем уже скверно: в теперешнем моём состоянии мне только и не хватало общения с «мужчиной мечты» для всякой бабы. Даже горькая складка у рта и скошенные скулы придавали ему какое-то джеймс-бондовское очарование.

Бледный и грустный Павел Тихомиров резво одним движением выскочил из кресла и протянул мне сразу обе руки.

– Я очень вам благодарен, Ксения Владимировна, за то, что вы согласились мне помочь, – эта его чрезмерная вежливость уже изрядно меня раздражала, тем более что мне нечего было предложить ему в отместку. У меня даже нет в обиходе подходящих речевых формул, не готовить же мне их заблаговременно.

Если бы я знала тогда, что он имел в виду, говоря о моей помощи, формулы вежливости надолго перестали бы меня занимать. Но пока меня очень напрягала эта его почти английская церемонность…

– Как бы мне хотелось, чтобы знакомство с вами не было вызвано столь печальным событием, – продолжал он, деликатно, но настойчиво запихивая меня в кресло напротив своего.

Опасаясь нового потока словесных поклонов, я решительно приступила к пересказу страшных событий сегодняшнего утра. Отчёт у меня получился обстоятельный, с мельчайшими деталями. Я не забыла ни скатерть на полу, ни странно знакомый мне запах в прихожей, ни шляпку, слетевшую с головы несчастной Софьи Даниловны… Когда я дошла до дамы из Саратова, мне пришло в голову, что она должна быть где-то поблизости. Я спросила Павла о ней, но он о чём-то задумался и не услышал моего вопроса. Зато мне ответила вошедшая в этот момент Татьяна Филипповна:

– Анна Фёдоровна поехала по магазинам пройтись, ей тёмную блузку нужно купить. Похороны завтра, она же должна проводить Софью Даниловну. Ты ведь проводишь меня на кладбище, Ксюша? – ответить я не успела, а может этого и не требовалось. – Сергей Ильич не приехал, ему, оказывается, три дня назад сделали сложную операцию, и он ещё в больнице. Павел не решился даже сообщить ему, он может не перенести такого известия сейчас.

Павел всё молчал, погрузившись в какие-то тяжёлые размышления, судя по выражению лица. Принесённый хозяйкой чай оказался очень кстати. Я уже дожёвывала третий сладкий пирожок, запивая его второй чашкой ароматного чая, когда раздался звонок в дверь. Татьяна Филипповна бросилась к двери, я приподнялась из кресла, собираясь прийти на помощь в случае чего. Павел сидел, не шелохнувшись, по-прежнему глядя из-под полуопущенных ресниц куда-то сквозь меня и мебель за моей спиной. Нелепо пушистые ресницы были у него, между нами говоря, для мужчины в серьёзном возрасте.

Из прихожей доносились голоса, один из них принадлежал вновь вошедшей. Вероятно, Анне Фёдоровне, готовой присоединиться к нашему скорбному чаепитию.

– Очень долго я ходила по магазинам? – и, не ожидая ответа, приступила к объяснениям. – Так безумно много народу везде! Как только вы тут живёте?!

От резкого голоса гостьи очнулся Павел и с некоторым удивлением остановил взгляд на моей физиономии, вспоминая видимо, откуда я тут взялась. Вспомнить ему удалось, потому что он сказал:

– Ксения, – вы позволите без отчества? – я тут думал о расследовании убийства мамы. Мне кажется, что следствие сознательно заводит себя в тупик. У следователя твёрдая версия случайного ограбления по невольной, или преднамеренной наводке кого-то из знакомых. Мол, раз в доме есть что вынести, вас рано или поздно ограбят. Я-то думаю, что всё гораздо серьёзнее. Мафия, специализирующаяся на хищениях и подделках произведений искусства, набирает обороты. Невероятно прибыльный преступный бизнес! А наша коллекция просто попала в поле зрения дельцов от мафии. Этот случай может быть звеном в цепи ограблений знатоков искусства, а возможно и музеев.

– Знаете, Павел, у меня абсолютно нечего украсть, но меня уже дважды за последнюю неделю пытались ограбить. Правда, не нашли, что вынести… Или я просто не нашла пока, что пропало.

– А у вас есть произведения искусства или ювелирные изделия? – с некоторым специфическим интересом спросил Тихомиров.