Пекин и Великая Китайская стена

Старость, печаль и заботы о судьбе человечества сократили жизнь доброго проповедника: он умер на пороге буддийского храма, перед смертью успев выговорить свое настоящее имя – Майтрейя. Впоследствии его одухотворенный образ олицетворялся с добродетелью и безграничными возможностями. Символом стал даже огромный живот монаха, в котором якобы помещалась «широкая душа». В средневековом Китае каждая статуя Майтрейи дополнялась крупной надписью: «Будда велик и могуч», а в некоторых памятниках ему воздавали длинную хвалу: «Бездонны сокровища сердца Майтрейи, добродетели его достигли недосягаемых высот, он призван учить людей терпеть и не делать зла. Пережив тяжкие страдания за близких своих, испытав радость добра и блага, станет святым Буддой грядущего через восемь с половиной миллионов лет. Все люди тогда станут гигантами, с могучими богатырскими плечами, с железными, всесильными ногами и руками, со сверкающими глазами. И не сила будет руководить ими, а учение кумира их Будды».

Интерьер главного храма

Бронзовый живот Майтрейи во всех древних святилищах лоснится от тысяч рук, ежедневно касающихся его в надежде обрести если не богатство, то хотя бы достаток. Человеческими ладонями также отполированы скульптурные изображения бога, олицетворявшего плодовитость, которого китайцы представляли веселым старцем в окружении детей. Раньше рождение ребенка, правда лишь мужского пола, считалось счастьем. После того как численность населения Китая превысила 1 миллиард человек, отношение к составу и количеству семьи изменилось. Демографическая политика сегодняшних властей настолько строга, что женщина, решившаяся родить второго ребенка, автоматически теряет многие социальные блага, включая медицинскую страховку и право на бесплатное жилье.

В конце XVIII века буддийская архитектура Китая дополнилась грандиозным сооружением в городе Жэхэ, где был построен очередной императорский дворец. Включенный в комплекс монастырь строился для китайских лам и в основном состоял из зданий тибетского типа: толстые, слегка наклоненные наружу стены, общий белый тон в сочетании с черно-красной обводкой окон и карнизов. Главное здание монастыря и формами, и убранством повторяет дворец далай-ламы в Лхасе, называясь точно так же – Потала.

Ламаистский монастырь в Жэхэ

Фрагмент фасада пагоды Биюньсы

В архитектурных деталях храма Пулосы отразился восточный вариант стиля барокко. Возникшая благодаря причудам французского короля Людовика XIV, к тому времени эта художественная манера утратила популярность в Европе, но успела завоевать признание у китайских зодчих. Образцом ее своеобразного применения в Жэхэ послужила прежде всего золоченая крыша, выполненная из бронзы и увенчанная выгнутыми фигурами драконов.

Еще одним примером барокко выступает Монастырь зелено-голубых облаков (кит. Биюньсы). По традиции возведенный на склонах, он занимает небольшую ложбину между двумя самыми высокими холмами недалеко от Пекина. Связанные лестницами входные сооружения здесь располагаются террасами; крутой подъем завершается на вершине холма, где устроены 2 триумфальные арки. Подобно пагоде и главному храму, они выполнены из белого, украшенного резьбой мрамора. Основное здание монастыря огибают 3 галереи, причем верхняя служит смотровой площадкой, откуда открывается превосходный вид на долину.

Верхняя площадка пагоды Биюньсы

Беломраморная пагода построена в 1749 году и сплошь покрыта орнаментом. Почти все наружные поверхности сооружения заполнены рельефными изображениями Будды и святых, масками, сложными фризами с растительным узором. С верхней площадки можно полюбоваться не только картинами природы, но и оригинальными постройками в виде небольших, тоже мраморных и пышно орнаментированных пагод. Некоторые из них выполнены в виде зауженных кверху 13-этажных башен с выступами. Имея в Биюньсы чисто декоративное значение, они точно повторяют формы реальных крыш. Некоторые пагоды на этой площадке выглядят как индийские ступы и также дополнены плоской скульптурой с изображением бодхисаттв, спрятанных в нишах под заостренными арками.

Вход в каждый буддийский храм Китая охраняет каменная статуя похожего на льва животного, стоящего или сидящего на задних лапах. Львы в Поднебесной не водились; появлению их скульптурных образов китайцы обязаны буддизму, где эти звери являются символическими охранниками монастырей, одновременно выступая стражами закона. На кладбищах фигуры львов с оскаленной пастью охраняли могилы императоров, вельмож и просто богатых людей, а установленные в городских учреждениях, они отпугивали злых богов.

Старые могилы