Пекло 3

– Гнида, – неожиданно сообщила Зена из вспыхнувшего в комнате монитора. Ее глаза сияли ярким голубым светом и смотрели прямо на Дориана. – Ты знаешь, что ты за все поплатишься? – спросила она, явно скалясь. – Ты жив лишь потому, что легкой смерти такие как ты не заслуживают.

Дориан не ответил ей, только попятился. Он хотел бы спрятаться за Шефа, но тот почему-то и сам отступил подальше от экрана вглубь коридора.

«Не бросай меня», – хотелось взмолиться Дориану, но он не проронил ни слова, а выдохнул с облегчением, когда вместо Шефа к экрану шагнул Кирк.

– Ты бы лучше подумала, что мы сделаем с тобой, – сказал он, показывая ей свою находку в виде старой, но рабочей болгарки. – Я тебя этой штукой в опилки упилю, поняла, сука? Ну, чего молчишь?

А Зена действительно молчала, игнорируя угрозы Кирка, забывая даже о Дориане, которого она мечтала разорвать на части так медленно, как только можно рвать человека, ради него она изучила все возможные пытки, но это не имело значения, потому что видео с самой важной камеры волновало ее куда больше.

На ней она отчетливо видела, как Шеф, поднявшись наверх, взял банку и отступил так, чтобы она хорошо видела ее в его руках, а затем медленно приставил к стеклу пистолет.

– Я думаю, ты понимаешь, что это значит, – сказал он спокойно, внезапно по-настоящему осознавая, что если для нее эта долбанная банка – ценность, то этим стоит пользоваться, взяв ценность в заложники, особенно если она считает ее живой. – Если тут появится твой паук, я выстрелю. Если ты убьешь Карин – я выстрелю. Если ты попытаешься уничтожить одного из нас – ты сама убьешь его, поняла?

– С-с-с-сука, – прошипела Зена так, что Шеф услышал это из открытого люка.

– А теперь отключила все свои камеры и подумала, как мы будем менять заложников на острове через два дня! – буквально приказал Шеф.

– Нет, ты не будешь диктовать мне…

Зена не договорила, потому что Шеф выстрелил, заставляя остальных парней броситься наверх, забыв про монитор.

Пуля сбила с банки крышку, повредила край банки, пуская по его боку опасную трещину, и Зена больше не спорила. Камера мгновенно отключилась. Монитор потух. Паук, подлетавший к лагерю, приземлился в горах, но микрофоны в доме и на базе продолжали работать, датчики фиксировали разницу температур, и она по-прежнему могла наблюдать кто и что делает, о чем говорит, что планирует и чего хочет, но бессильно рычала, ненавидя уже Оливера Финрера, Кирка Монигара и Карин Маер, просто потому что та все еще была полна сил и постоянно забиралась в ее воспоминания, задавая страшные вопросы.

– А ты его любила? – спрашивала она в последний раз, откопав воспоминания о Дориане. – Мне кажется, ты его любила, жаль только, что твоя любовь похожа на издевательство.

Зена рычала, хватала ее за горло, мечтала оторвать ей голову, била ее током до потери сознания, а потом выла, как сирена, потому что никто, даже проклятый Люкс не хотел ей помогать, не хотел ее слушать, не хотел понимать, все только стремились упрекнуть ее в жестокости.

– А вы? Чем вы лучше, гниды в человеческих телах? Вы же хуже меня, вы намного хуже меня, – бормотала она себе под нос, точно зная, что она отвоюет отца обратно, отвоюет любой ценой и не вернет им женщину, по крайней мере, живой не вернет.

Глава 37

Дерл шагнул в зал первым. За ним семенил его любовник в длинном платье, подпоясанном какой-то блестящей веревкой. Виту назвал бы его сорокой и пошутил бы обязательно про вечную щетину на ногах, если бы ему было хоть какое-то дело до бывшей «соперницы» на член Вожака. Все это уже не имело для Виту значения настолько, что он не заметил брюнета, да и всех остальных тоже, хоть и развернулся мгновенно лицом к врагу.

Он видел только Дерла и не дразнил его шутливым жестом, маня к себе, а перебрасывал нож, едва заметно щурясь. От этого шрам на его лице кривился чуть больше, а неровный край выгибался, открывая грубую рытвину на лице.

– Ну ты и урод, конечно, еще и низкорослый, – съязвил Дерл, глядя на Виту. Ему все казалось, что того заботит внешность, а такие комментарии будут задевать, но Виту успел даже забыть о шраме на собственном лице, особенно сейчас, когда для жизни важно было оставаться внимательным, еще и не к себе, а к врагу.

Он не ответил на язвительный выпад, просто чуть отступил, как бы позволяя Дерлу шагнуть в начертанный в зале круг.

– Я тебе и вторую щеку украшу, – пообещал Дерл, показательно играя ножом в правой руке.

Кастет он зажимал левой, медленно чеканя шаги, пока его воины окружали площадку, держа оружие наготове.

Лотару это не нравилось, но возмутиться он не успел, потому что Ирон тронул его за плечо и прошептал:

– Не беспокойся ни о чем, пусть делают, что хотят.

В тот же миг мерно зашумел поднятый щит, не позволяющий хоть кому-то проникнуть к дерущимся.

– Это еще что? – спросил Дерл, рыкнув.

– Как будто ты его в первый раз видишь, – хмыкнул Виту. – Простое средство от вредности. Убьешь меня, нарушив правила, и останешься внутри навсегда.

Виту даже усмехнулся, понимая, что Дерл об этом не подумал.