Пекло

— Хорошо, — согласился Коплан.

— Очень рад с вами познакомиться, господин Коплан. Такие люди, как вы, я, Хора и Клаус Налози, построят завтрашний мир. А ископаемых сдадим в Исторический музей. Я буду ждать ваших новостей.

Они крепко пожали друг другу руки.

— Я высажу вас у озера Флореаска, — сказал Васильев. — Когда вы возвращаетесь во Францию?

— Завтра же.

— Пульте осторожны с документами Кельберга.

— Не беспокойтесь, я приму меры предосторожности.

На следующий день, в Париже, Коплан имел долгую беседу со своим директором. Внимательно выслушав подробный отчет Коплана о пережитых им в Бухаресте приключениях, Старик вздохнул:

— Я подозревал, что Кельберг работал не только на нас, тем не менее его смерть — это большая потеря. Не скрою от вас, что я был потрясен, услышав имя Ганса Бюльке.

— Вы его знаете?

— Не знаком с ним лично, но в прошлом много о нем слышал. Я думал, что его уже давно нет в живых. Бюльке осуществлял связь между немецкими и японскими секретными службами во время войны. Любопытно, как ему удалось уйти от возмездия.

— Вы ничего не слышали о нем в последнее время?

— Абсолютно ничего. Два года назад на моем горизонте появился Гельмут Баутен.

— Посредник Бюльке?

— Да… Он очень ловко наладил контакт с одним из наших коммерческих атташе в Бангкоке. Он не знал, что атташе уже работал на меня.

— Риск неизбежен в нашей профессии.

— Да, это известно. Я дал зеленый свет развитию этих контактов, но Баутен, видимо, поняв свою ошибку, больше не объявился.

— А вы?

— Мне ничего не удалось выяснить.

— Вам не кажется, что мы могли бы снова попробовать?

— Это заманчиво. Вы могли бы возобновить контакт под предлогом передачи архивов и шифровок покойного Кельберга. Но в таком случае нужно действовать очень быстро.

— Что вы решили в отношении Юрия Васильева?

— Если японцы с их устрашающей жизнеспособностью и безудержным динамизмом действительно станут лидерами в Азии, то нам всем придется решать очень трудные проблемы. В частности, России, имеющей с ней оспариваемые территории… Для нас же первостепенной задачей является нейтрализация Бюльке.

— Васильев пообещал передать нам ценную информацию, если я принимаю предложение.

— Мы можем обойтись без него, — прогремел Старик. — Не откладывая в долгий ящик, нужно выйти на Гельмута Баутена. Сейчас у нас достаточно шансов. Позднее посмотрим, понадобится ли нам вступать в диалог с Васильевым.

При этих словах Старик придвинул к себе папку, лежащую на краю стола.

— Вот фотография Ганса Бюльке, — сказал он, протягивая Коплану пожелтевший снимок. — На фото ему лет 40–45. Значит, сейчас ему должно быть под семьдесят.

Коплан внимательно посмотрел на снимок. На нем был изображен атлетического сложения высокий мужчина, худощавый, с крупными чертами лица и густой шевелюрой, спадающей на большой выпуклый лоб.

Франсис заметил:

— Даже четверть века спустя такого человека легко узнать. У него лоб ученого старых времен.

— Если все эти годы он провел в Азии, то должен заметно опуститься, — прокомментировал Старик. — Ни для кого не секрет, что европейцы, прожившие долгое время на Дальнем Востоке, бесследно теряют свой лоск.

Коплан вернул фотографию Старику, который протянул ему следующий снимок со словами:

— А вот Гельмут Баутен два года назад. Как видите, но — немец новой формации, в стиле американского бизнесмена.

Действительно, Баутен походил на менеджера из Детройта или Чикаго: высокий, стройный, с короткой стрижкой, с открытым лицом. В общем, красивый мужчина.

Коплан спросил:

— Каким прикрытием пользуется Баутен?

— Два года назад он выполнял миссию боннского правительства по расширению торговых операций с Азией.

— У него дипломатический паспорт?

— По всей видимости, да.

— Его резиденция по-прежнему в Бангкоке?

— Не знаю, но наш агент в Бангкоке, Жан Бондель, представит вам все необходимые сведения, касающиеся данного субъекта.

— Если я правильно понял, то я начну с Таиланда?

— Да, разумеется. Руссо готовит для вас документы. Завтра в одиннадцать часов вы вылетаете на «Боинге».

— Хорошо, — согласился Франсис, вставая.

— Одну минуту! — сказал Старик, нахмурив брови. — Пульте осторожны! Тот факт, что этот стреляный воробей Бюльке снова всплыл после стольких передряг, доказывает его ловкость и хитрость. Не думайте, что дело будет легким и что вы возьмете его голыми руками. На вашем пути будет много препятствий и ловушек. Поэтому будьте очень осмотрительны.

— Знаете ли вы кого-нибудь в Токио, к кому бы я мог обратиться в случае необходимости?

— Да. Вы получите подробную информацию у Руссо.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Даже самый опытный путешественник, прибывший из Европы в аэропорт Дон Муанг, испытывает потрясение, спускаясь с трапа самолета и вдыхая знойный и тяжелый таиландский воздух, который, кажется, выходит из невидимой печи и обволакивает вас своей клейкой испариной, как жгучий компресс.

Коплан попал в это пекло из относительно прохладного парижского ноября и в первые мгновения испытал страшный шок. Но благодаря своей крепкой конституции он собрался уже в следующие минуты и чувствовал себя достаточно бодро.