Пеликаниана

- Ну и что, - не хотел понимать Андрей. - Так дед Коля Ежов тогда обмазал подсолнечным маслом края, перевернул тебя вниз головой, - смеялась уже не сдерживаясь мама, - да и выдернул как репку. Не помнишь?

- Помню, - улыбнулся, наконец, Андрей. - Ну, вот, - удовлетворeнно проговорила мама. - А я тебе для памяти туда 5 кило бананов засунула. - Ну, да! - оживился Андрей. - Нет! Да?! - Да-да-да. - подтвердила мама. - А где ты их взяла? - Украла, никому не говори, - скороговоркою протараторила мама. - Да, ну, - якобы не поверил Андрей. - Только Наташке не показывай. Кушай сам, на здоровье. Хорошо? - Конечно! - чистосердечно вырвалось у Андрея, и он полез чмокнуть мамочку. - За стол! - покатилось по всему дому. - Ох! - тут же начал подниматься Андрей. - Опять...

* * *

Отобедавши, Андрей, не сказав никому ни слова, выскочил из-за стола и побежал к себе. "В сортир!" - засияла изнутри Наташа, оставаясь снаружи удивительно спокойной. Как будто Андрей каждый день так убегал из-за стола. Она специально, мужу на зло, зная его капризный желудок, надавила соку из красного перца и обильно полила им пищу. И хотя вкус был сейчас у всех на губах, клялась, божилась, что и рядом тут никакого перца не лежало.

- Где он, где? - спрашивала Наташа, ворочая ложкой в миске.

"Не пойман, не вор!" - радовалась она своей мудрости. И вот теперь была вознаграждена. "Давай, давай!" - подгоняла мужа про себя Наташа, а перед свекровью растерянно поднимала плечи.

Андрей же мчался совсем и не в сортир. Дело в том, что уже с середины обеда у него перед глазами маячил банановый кувшин. Он, как тогда в детстве, также захотел засунуть свою маленькую голову вовнутрь и поедать, поедать эти бананы прямо с кожурой, с хвостиками, целиком. Помнится, ведь и плакал, когда его дед Коля Ежов из кувшина извлекал, не от того, что больно, а обидно, что, находясь в кувшине, он так и не съел ни одного бананчика. Ни одного!

Андрей рванул дверь, и коленки его дрогнули. БАНАНЫ! Он опустился на пол, обхватил кувшин руками и заревел.

Впрочем, истерия скоро прошла. Он был ещe крепкий мужик. "На край света за таким пойду!" - думала совсем недавно, выходя за него, Наташа.

* * *

Андрей сидел в подвале, уминал банан и щeлкал кинопроектором. На стене возникали родные его сердцу монстры, созданные кровью, потом и гением. Вот и знаменитая мясорубка с раскачивающимися головками детских пупсиков. Каждая головка сидит на шесте и колышется. Ждeт своей участи. Но чего там ждать! Один конец.

- Нет, всe-таки это всe не то. Хорошо, конечно, оживляюще. Но не одушевляюще. Нет той точки отсчeта, что найдена теперь. Голова - она всему голова. И ценность именно в том, что голова настоящая. Пусть я и повторяюсь, - дразнил себя Андрей, - но уже на качественно новой ступени. Ведь здесь почти живое, во плоти...

И тут вдруг до Андрея дошло, что объект свой он при жизни не сумеет выставить. И не то что выставить, показать никому нельзя! Гений гением, да всe ж это тeщина голова!

- Почему я не Пракситель? - застонал отчаянно Андрей. - Вылепил бы сейчас себе голую Наташу, влюбился бы в неe и по хер веники. А так... Поди, им, твердолобым, докажи, что с сущностью Розы Карловны ничего не произошло. Поймут они! Дура же жена и сдаст первая. Маме разве? - осенило его. Мама поймeт!

* * *

- Ма! - Андрей подошeл и ткнулся своей твeрдой лысиной в отвисшие мамины титьки. - Ну, что ты, киса?! - умилилась мама, а сама подумала: "Стареет сын! Волос совсем нет, растолстел, обмяк. А был-то бычком!"

- Работу тебе хочу, ма, показать. Последнюю. - Ну, а... - Никому ещe не показывал. - А Наташе? - замирая сердцем от сногсшибательной перспективы, выведывала мама. - Ей и подавно. Может быть и вообще никому не покажу. Только тебе! - Андрей поднял голову. У мамы на глазах выступили слeзы. Пошли! - решительно проговорил Андрей и взял маму за руку. Они спустились в подвал. Андрей не торопясь, зажeг по углам свечи, и понемногу начало проясняться перед глазами. В середине комнаты стояла тумба, накрытая белой накрахмаленной скатертью. Хозяйский мамин глаз сразу же приметил, что скатерть захрустит при сдeргивании. И что-то недоброе напомнил ей этот звук.

"Что ж это?" - подумала мама и тут же узнала его.

У них в деревне так обряжали покойников в последнюю дорожку. Встряхнут простынь, накроют тело до подбородка, поднимут и понесли.

Андрей подошeл к покрывалу и, действительно с хрустом, сорвал его.

- Вот! - кукарекнул он торжественно. Перед мамой на настоящей, обложенной кирпичами клумбе, разместился вместительный холодильник. Мама, конечно, ничего не поняв, вопросительно посмотрела в сторону сына, а он в это время сосредоточенно щeлкнул выключателем и дверца сама собой распахнулась.