Пелхэм, час двадцать три

Начальник округа поблагодарил и взглянул на комиссара, который выглядел обеспокоенным, но старался держаться невозмутимо. Он все сваливает на мою голову, подумал начальник округа; делает вид, что полностью доверяет своим подчиненным. И почему бы ему этого не делать, ведь никакой славы здесь не заработаешь?

— Мы можем последовать за ними на другом поезде, — предложил начальник транспортной полиции. — Я понимаю, что мы обещали этого не делать, но…

— Разве после прохождения их поезда светофоры не переключатся на красный свет и наш поезд не остановит блокировка?

— На местной линии — да, но не на том пути, по которому идут экспрессы, — пояснил начальник транспортной полиции. — Возможно, об этом они не подумали?

— Наверняка подумали, — покачал головой начальник округа. — Они слишком много знают о подземке, чтобы не сообразить. Ладно, можно попробовать последовать за ними по пути для экспрессов. Но если нас заметят, убьют заложника.

— Мы можем проследить за их движением на экране центральной диспетчерской, по крайней мере до Бруклинского моста. Потом за ними начнет следить диспетчерская на Невинс-стрит, контролирующая южную часть города.

— Мы сможем точно узнать, когда они тронутся?

— Да. И сможем точно знать, где они, пока они будут оставаться на путях. Разумеется, на всех станциях останутся сотрудники транспортной полиции.

— Ладно, — решился начальник полиции округа, — договорились. Ваша диспетчерская следит за их передвижением. Экспресс пойдет следом. Можно в нем выключить все освещение, и изнутри, и снаружи?

— Да.

— Хорошо. — Начальник округа покачал головой. — Погоня в поезде метро — чертовски сложная задача. Командовать экспрессом я пошлю заместителя главного инспектора Даниельса. Патрульные машины будут следовать за ним по улицам. Самая сложная проблема — надежность связи. Ведь диспетчерской придется связываться с нами, с центром управления, с патрульными машинами? Это не пройдет. Лучше посадите там двух человек на разных телефонах. Один будет держать связь со мной, а другой — с центром управления. Так диспетчер сможет непосредственно передавать команды патрульным машинам. Я хочу, чтобы были задействовано все, что у нас есть. И все полицейские из городской и транспортной полиции. Перекройте все станции, все выходы, особенно аварийные. Шеф, сколько всего аварийных выходов?

— Примерно по два на станцию.

— Еще одно, — прервал молчание комиссар. — Следует принять все меры предосторожности в отношении заложников. Мы не можем допустить, чтобы кто-нибудь из них погиб.

— Да, — кивнул начальник округа. — Нужно помнить, что их жизни по-прежнему под угрозой.

Высказавшись, он неожиданно почувствовал холод. Мрак сгущался, казалось, что толпа смерзается в единый ком, полицейские стали похожи на замерзшие голубые статуи. Он вспомнил, что сказал недавно комиссару — когда все это кончится, он уже не будет прежним. Это правда. Что-то его явно покидало.

Том Берри

Неожиданно вспыхнувший в вагоне полный свет застал пассажиров врасплох, и они растерянно заморгали. В ярком свете неоновых ламп стало отчетливо заметно напряжение на лицах, крепко сжатые дрожащие губы, набрякшие морщины, полные страха глаза. Теперь Том разглядел, что девица в модной шляпке вовсе не так молода — полумрак был для неё более благоприятен. Младший из двух мальчиков казался недовольным, словно его раньше времени вырвали из сладкого послеобеденного сна. Носовой платок, который военного облика негр все ещё прижимал к лицу, уже не был свежим, по нему расплывались ужасные красные пятна. Только старая пьяньчужка не изменилась. Она спала, храпела, с её губ срывались маленькие радужные пузырьки. Бандиты выглядели ещё более массивными и угрожающими. Да, действительно, — подумал Берри, — они стали гораздо массивнее, — на четверть миллиона каждый.

Дверь кабины машиниста распахнулась, и вышел главарь. Его появление вызвало приглушенный шум среди пассажиров; щеголеватый старик заметил:

— А, вот и наш друг, сейчас узнаем, что ждет нас дальше.

— Прошу внимания. — Главарь спокойно подождал, и Берри подумал: в нем чувствуется что-то профессиональное, он наверняка привык работать с людьми. — Все в порядке, примерно через пять минут поезд тронется. Все должны спокойно оставаться на местах и точно выполнять приказы.

При этих словах в памяти Тома Берри мелькнуло неприятное воспоминание. Где он мог их слышать? Ну конечно, в армии. Этот оборот очень часто встречался в речи инструкторов, офицеров и унтер-офицеров. — Вы должны носить форму класса А… Вы должны отработать восемьсот часов… Вам приказано патрулировать этот район. — Отлично, маленькая тайна раскрыта главарь служил в армии и привык отдавать приказы. Ну и что с того?

— Мы рассчитываем в ближайшее время вас освободить, так, чтобы никто не пострадал. Но пока вы остаетесь заложниками. Так что ведите себя соответственно.

— Раз вы собираетесь в поездку, то не могли бы высадить меня на Фултон-стрит?