Пельмени

ЧЕЛОВЕК В ОЧКАХ (торопливо снимает с ноги Иванова шерстяной носок) Все будет, Левочка, все будет. Я говорил тогда Кораблевой, она не послушалась, стала самовольничать, Витька поддержал... Все, все оттянется, только мех и дети... (сняв носок, вынимает из него несколько резинок, сует в карман, а носок держит в руке).

ИВАНОВ (морщась, протягивает другую ногу) Ой. Так круглое, надломили жирное там...

ЧЕЛОВЕК В ОЧКАХ (с готовностью стаскивает носок с ноги Иванова, роется в нем) Так... так... Лев, а что... где?

ИВАНОВ (снимая кальсоны) Я там сам доделал. Все в норме.

ЧЕЛОВЕК В ОЧКАХ Отлично (подходит к шкафу, открывает его, достает черный дипломат, открывает, кладет в него носки) Все будет о'кей, Лев, все. Только надо как можно побольше оттянуть по механике, по детскому. Все будет хорошо. Я договорился, так что вам нечего беспокоиться. Главное - Витюша по густоте нормально, так что беспокоиться нечего (подходит с чемоданчиком к Иванову, который, сняв кальсоны, снимает байковую рубаху).

ЧЕЛОВЕК В ОЧКАХ (берет кальсоны, убирает в саквояж) Я же тогда, помнишь, пришел, поднялся, все мы устроили, и густота была в норме, хоть Кораблиха, как всегда, со своими серыми, а я - раз, раз, все устроил, Витек поддержал. А чего нам эти серые, что она в них нашла... уперлась, как корова...

ИВАНОВ (протягивает ему рубаху) На. Порядковые там тоже были...

ЧЕЛОВЕК В ОЧКАХ (запихивает рубаху в дипломат, понимающе кивает головой) Были, а как же! Они тогда про это говорили целый день. Будто это тяп, ляп - и готово... умники... Так (закрывает дипломат, ставит его рядом со стулом Иванова, потом достает из шкафа синий костюм, белую рубашку и сероватый галстук) Все устроим, Лев, ты только скажи мне прямо - есть коробки?

ИВАНОВ (встает, берет из рук человека в очках рубашку, надевает, потом, молча и вздыхая, повязывает галстук, задумчиво проговаривает) Коробки? Да есть...

ЧЕЛОВЕК В ОЧКАХ (радостно вздрагивает, поправляя очки) Ну и слава богу! (смеется) А то я как дурак с утра - по трубам прошелся, потом Хартману звонил! Ой, я же ботинки забыл! (кладет пиджак и брюки на трибуну, возвращается к шкафу, вынимает черные ботинки, подает Иванову) Носки там внутри.

ИВАНОВ (повязав галстук, натягивает носки, потом со вздохом принимается за брюки) Да... Вера тоже хороша... пришла, не сказала толком...

ЧЕЛОВЕК В ОЧКАХ (успокоительно машет рукой) Да не волнуйся ты! Это их проблема, в конце концов. Они нам ведь маленькие должны, так что - плюнь...

ИВАНОВ (надевает ботинки) Плюнуть можно. Легче всего - плюнуть...

ЧЕЛОВЕК В ОЧКАХ Ну и плюнь! Подумаешь - взяли семерку!

Дверь N8 открывается, входит Иванова. Она в форме полковника, в руках у нее - красный фен.

ИВАНОВА (с усмешкой) Ну вот, мужчины всегда опаздывают (включает штепсель фена в розетку, находящуюся рядом с трибуной и, облокотившись на трибуну, просушивает свою совсем короткую седую стрижку).

ЧЕЛОВЕК В ОЧКАХ Танюш, мы не опаздываем (помогает Иванову надеть пиджак) Все готово.

ИВАНОВ Тань, мы вот про Веру тут... я все беспокоюсь...

ИВАНОВА Что ты беспокоишься?

ИВАНОВ Ну, знаешь, разговоры пойдут...

ЧЕЛОВЕК В ОЧКАХ Ну какие там разговоры! Что ты, как ребенок! Я же говорю - это их проблема! Почему мы должны отвечать за обрезку?!

ИВАНОВА Конечно. Обрезка, седьмые - это же не занятия...

ИВАНОВ Да я понимаю. Но все-таки... знаешь...

ИВАНОВА (смеется) Ты сегодня чего-то какой-то решительный!

ИВАНОВ (усмехаясь, поправляет галстук) Да уж...

ЧЕЛОВЕК В ОЧКАХ (тем временем, порывшись в шкафу, достает зеленую папку с какими-то бумагами) Так... это есть... (открывает папку, быстро просматривает бумаги).

ИВАНОВА Вить, сделай мне сзади...

ИВАНОВ Ага (подходит к ней, берет фен и сушит ей волосы на затылке. Человек в очках тем временем что-то пишет в бумагах).

ИВАНОВА Не торчит сбоку?

ИВАНОВ Нет. Тут торчать-то нечему. Стрижка как у рекрута.

В молчании проходит несколько минут, потом человек в очках подносит папку Ивановым.

ИВАНОВА (выключая фен) Хватит, все сухо...

ЧЕЛОВЕК В ОЧКАХ Танюш... вот здесь...

ИВАНОВА (листает страницы бумаг, лежащих в папке) Так... это, значит, все по Ваське и по седьмым...

ЧЕЛОВЕК В ОЧКАХ Не только, Танюш. Тут вот там... посмотри... вот, видишь (показывает ей в папке).

ИВАНОВА Ну... это не наши дела. Это посох.

ИВАНОВ (подходит, смотрит в папку) Посох? А мы при чем?

ЧЕЛОВЕК В ОЧКАХ (волнуясь) Ребят, ну мы же тогда, в январе, обсуждали... посох идет по третьему, Танюша у нас доверенное лицо, значит...

ИВАНОВА (перебивает его) Значит, можно мне совать чужое?

ЧЕЛОВЕК В ОЧКАХ Как чужое? Танюша! Это же обсуждалось! Я тогда спросил Реброва - как быть с совместителями? Он сказал - Румянцева берет слово обратно. Ты не помнишь, разве?

ИВАНОВА Ничего не помню! (достает из кармана ручку и подписывает документы по очереди) По Ваське я подпишу... по седьмым подпишу... семеновскому подпишу... обрезку подпишу... а с посохом, дорогой, разбирайся сам.

ЧЕЛОВЕК В ОЧКАХ (в сильном волнении) Как - сам?! Как сам?! Танюш! это же...

ИВАНОВА (раздраженно) Что - Танюш! Как подписывать, так сразу - Танюш! А как фонды - так товарищ Николаева!