Пельмени по протоколу

- Я не знаю, как вас понимать. Это первый раз, когда я вас прошу, а вы отказываетесь.

- Хорошо, чтобы не создавать прецедента, давайте я сейчас приеду и мы подумаем вместе, как написать указ.

- Не надо никуда ехать. Указ я уже подписал, и вы уже полчаса как министр.

Министром печати и информации я пробыл немногим меньше трех месяцев. Через несколько лет я прочитал в одной из газет статью, в которой подводились итоги деятельности и характеризовались все занимавшие пост министра печати и информации начиная с 1991 года. Моя характеристика как министра, на мой взгляд, была самой лучшей. Говорилось, что за три месяца на руководящем посту я ничего не сделал ни печати, ни информации, чем нанес и печати, и информации огромную пользу. С этим следует согласиться. Не являясь специалистом, я не трогал внутренние механизмы своего министерства. Действия мои носили сугубо политический характер. За открытые призывы к свержению законной власти и многочисленные нарушения Закона о печати неоднократно закрывал и предупреждал прохановскую "Сегодня" (ее же в виде "Завтра") и "Советскую Россию". А "Правду" не только закрыл, но сделал все возможное, чтобы ее не продали греческому толстосуму (газета, выходящая с 1912 года с одним и тем же названием, является бесценным национальным достоянием), и добился освобождения от должности тогдашнего главного редактора "Правды" Геннадия Селезнева. Были и другие издания, которым приходилось прививать любовь к законопослушанию. Нетрудно представить, сколько еще врагов я нажил себе за те три неполных месяца. Как-то прочитал интервью Геннадия Селезнева, в котором он говорит, что главным своим врагом на территории Российской Федерации он считает Владимира Шумейко. Правда, признает Селезнев, Шумейко не только его враг, но и как бы крестный отец. В том смысле, что если бы я не освободил его от должности главного редактора "Правды", он не избрался бы депутатом и не стал бы Председателем Государственной думы. Прав Геннадий Николаевич. Воистину не знаешь, где найдешь, а где потеряешь.

Анекдоты о Президенте

и от Президента

Переступив порог кабинета первого вице-премьера, я одновременно вошел в "ближний круг" Президента. Тогда еще "дирижировал" этим "оркестром" госсекретарь при Президенте Геннадий Бурбулис.

Однажды вечером, когда от дел перешли просто к общей беседе, Борис Николаевич, обращаясь ко всем присутствующим, спросил:

- А что, анекдоты про меня рассказывают?

- Ну что вы, Борис Николаевич! Вас в народе любят, кто же про вас будет анекдоты рассказывать, - ответил за всех Бурбулис.

- Рассказывают, рассказывают, - возразил я. - Правда, пока еще рассказывают хорошие анекдоты.

- Что значит хорошие? - спросил Ельцин.

- Хорошие - это когда вы положительный герой.

- А ну-ка, расскажите хоть один.

Рассказал два, и оба ему понравились.

Идет милиционер и видит: сидит мальчик и что-то делает.

- Что делаешь, мальчик?

- Фигурку леплю.

- Какую фигурку?

- Президента!

- А кого именно: Горбачева или Ельцина?

- Горбачева!

- Молодец, мальчик. Правильного Президента лепишь. Кстати, из чего ты его лепишь?

- Да вот, взял глину и немного говна добавил.

- А ты, оказывается, плохой мальчик. Вот я тебе сейчас уши надеру!

Мальчик заплакал и убежал. На другой день сидит на том же месте и опять что-то лепит. Идет тот же мент.

- А сегодня кого лепишь?

- Ельцина леплю.

- А Ельцина из чего лепишь?

- Из одной глины.

- А чего ж ты ему дерьма не добавляешь?

- А как только начинаю добавлять, Горбачев получается!

Конечно, такой анекдот не мог не понравиться. Не только потому, что уже тогда было заметно, как Б.Н. любит лесть. Скорее, здесь больше сказывался политический момент. В отличие от Горбачева он - Президент без "дерьма". Второй, "кавказский", анекдот был того же льстивого плана.

В одном из драмтеатров Северного Кавказа идет постановка пьесы "Ленин в Смольном". Ленин, как обычно в папахе и с кинжалом, сидит и ест шашлык. Входит помощник.

- Товарищ Лэнин, к вам пришел товарищ Свэрдлов.

- Скажи, что я занят. Пусть позже придет.

Продолжает есть шашлык. Снова входит помощник.

- Товарищ Лэнин, к вам товарищ Дзэржинский!

- Ты что, слэпой?! Ты разве нэ видишь, что я еще занят?

Берет следующий шампур, унизанный мясом. Через некоторое время опять входит помощник и говорит:

- Товарищ Лэнин, я бы нэ стал вас трэвожить, но пришел сам товарищ Сталин.

- Сталин тоже может подождать, ничего с ним нэ случится.

Наконец, в четвертый раз вбегает помощник с криком:

- Товарищ Лэнин, к вам Ельцин!

И только Ленин хотел открыть рот, как в зрительном зале вскочили сразу несколько человек и закричали:

- Этого прими, да!!