Пельмени

– Нет, Сашу родила Катя, я присутствовала как практикант при родах у сестры, меня пустили, – её глаза засветились радостью от воспоминания. – Я спрашивала кто отец ребенка, но она мне ничего не говорила. А потом авария и похороны, маленькая Саша и кредиторы, звонки и убыточный бизнес в столице. А дальше Толик и ты все знаете лучше меня.

Она встала из-за стола, попрощалась с мужчинами, которые так жестоко вернули в прошлое и напомнили все унижения, пошла на выход. Толик догнал её и остановил.

– Лена, а ужин?

– Спасибо, я сыта по горло всем этим. Прости, что обманула тебя, нам придется расстаться. Я не подхожу тебе в жены, мы сегодня же уедем пока в свой дом, а там в другой город. Прости, если сможешь за обман, – освободив свои плечи от его рук, она вышла в фойе.

46

Толик махнул рукой Шурику и пошел догонять Лену. На улице  он предложил отвести домой. «Что же во мне надломилось? Тяжело рассказывать ей, пережила все ужасы. Но почему сразу не сказать правду? Но я же не священник, чтобы душу выворачивать наизнанку. Кошмар. Теперь живи и думай, что там еще за тайны в этой семье? Надо взять паузу». Сказал следующее:

– Лена нам нужно всем успокоиться, твоя молодость прошла не гладко, но ведь это прошлое и никто тебя не судит за это, – он пытался посмотреть ей в глаза, но она отворачивалась от него.

– Я постоянно чувствую себя виновной и сколько раз я прощала сестру, а она каждый раз придумывала все новые и новые забавы.

– Вот и надо вывести эту Катю на прямой разговор, чтобы ты могла сказать в своё оправдание веские слова. Я так понял, Шурик не это хотел услышать от тебя. Интересно, что за тайны еще есть в вашей семье? – последние усилия, и он повернул Лену, и их глаза встретились.

Толик в свете фонаря видел уставшие глаза Лены, казалось, они стали совсем бесцветные.

– Я устала так жить, бороться за жизнь, за счастье. Зачем все это? Почему я не замерзла в подвале?

– А ну, отставить разводить хандру, – он взял её под руку и направился к машине.

Дома Лена стала собирать сумку, Толик сидел на кровати и молча наблюдал. Когда сумка закрылась, и звук замка позвучал в тишине. В комнату вошла Саша.

– Ма, а куда это ты собралась? – радость сменилась тревогой.

– Солнышко, мы переезжаем домой. Так надо, – погладила она белокурые волосы дочки.

– Мам, но там бабушка с дедушкой ждут вас за праздничным столом. Вы не забыли? Пап! Подарок, мы же с Катей тебя ждем! – радость вернулась на личико девочки.

– Да, как же мы забыли! Лена, не порти праздник, родители и правда, расстроятся. Пошли, поздравим, завтра решим твой побег или временный переезд.

Саша прыгала от радости, как же быстро меняется настроение у детей. Толик расстегнул сумку.

– Надеваем праздничное платье, не будем портить праздник, – он открыл шкаф и достал коробку, запакованную яркой бумагой и с белым праздничным бантом сверху.

– А что там? – спросила Лена, надевая платье. – Надо же поздравление связать с подарком, так он будет намного дороже в глазах родителей.

– Там я на заказ просил изготовить блюдо с их фотографиями, тарелки и кружки. А еще часы с фотографией свадьбы.

– Ты романтик, – улыбка коснулась её губ.

– Ты меня еще плохо знаешь! Я умудрился после встречи с тобой заказать для нас воздушный шар, но брат обломал.

– Воздушный шар? – она охнула. – Я никогда  не летала.

Потом они спустились в гостиную и под общие аплодисменты поздравили родителей, потом звучали тосты, но чаще слышалось: «Горько!» Сколько сказано приятных слов в адрес юбиляров, пожелание долгих совместных лет. Саша подошла и сказал:

–Я так счастлива, что у меня есть дедушка и бабушка, я вас люблю! – бабушка растрогалась и пустила слезу, а дедушка крепился и только подкашливал.

Толик украдкой наблюдал за Леной, и когда она ни с кем не общалась, на нее никто не смотрел, её улыбка исчезала, глаза тускнели.

Лист ватмана повесили на стену, там девочки нарисовали красками природу и подписали: «Любое место на земле будет раем, если там любимый человек!»

Толик в мыслях пытался поговорить с Леной. «Что же хочет она? А я хочу семьи с ней? Может это просто увлечение, которое скоро пройдет. Я боюсь, но чего?»

Отец поднял фужер с шампанским и попросил слово.

– Я хочу рассказать вам, как я за три часа до свадьбы передумал жениться.

Удивилась даже Нина. Бабушка сидела и улыбалась.

– Нина, это было давно и прошло как дымка над лугом. Так вот, за три часа до свадьбы мне принесли конверт с запиской, в которой написана такая гадкая правда о семье Нины, подтверждена фотографиями, сомнений не было, что правда, – Нина побледнела, слушая слова мужа. – Мне она ничего такого не говорила, я снял с себя костюм и собрался идти на рыбалку. В это время в комнату ко мне зашла взволнованная мама. Она не спрашивала меня ни о чем, а просто благословила и сказала те слова, которые я сохранил в сердце. «Сынок, – он запнулся. – Мам, скажи еще раз для всех нас, их должны знать каждый».

Елизавета встала и тихим старческим голосом произнесла: