«Пена дней» и другие истории

Колен машинально раскрыл книжечку и расхохотался.

– Так и есть, – сказал профессор, – это действует безотказно. Все всегда смеются. Но скажите… что же в ней уж такого смешного?

– Я… Я не знаю, – с трудом пробормотал Колен и рухнул в приступе неудержимого хохота.

Профессор д’Эрьмо спрятал свою записную книжечку.

– Ах, все вы одинаковы, – сказал он. – Вы все считаете, что женщина непременно должна быть красивой… Ну-с, так где же ваш аперитив?..

XXXV

Колен и Шик толкнули входную дверь аптеки. Раздалось громкое «дзын-н-нь!», и дверное стекло упало на сложную композицию из колб и иных предметов лабораторного оборудования. Тут же вышел аптекарь, оповещенный этим шумом. Он был высокий, старый и худой, седые патлы султаном торчали на его голове. Он кинулся к своей конторке, схватил телефонную трубку и набрал номер с быстротой, свидетельствующей о многолетнем навыке.

– Алло!

Голос аптекаря был подобен гуденью сигнального рожка в тумане. И пол под его плоскостопными огромными черными ногами раскачивался вперед-назад, вперед-назад, а мельчайшие брызги долетали до прилавка.

– Алло!.. Это мастерская Гершвина?.. Я прошу вас снова вставить у меня стекло во входную дверь… Через пятнадцать минут?.. Поторопитесь, пожалуйста, а то может прийти новый клиент… Хорошо… – Он бросил трубку, которая тут же повисла на рычаге. – Чем могу служить, господа?

– Пожалуйста, изготовьте этот препарат, – сказал Колен.

– Изготовить препарат значит препарировать, а препарируют трупы, поэтому сначала изготовим труп.

Аптекарь взял рецепт, сложил его пополам, так что получилась длинная узкая полоска, и отправил его в настольную гильотину.

– Сказано – сделано! – И он нажал на красную кнопку.

Нож гильотины ударил по рецепту, он вздрогнул и затих.

– Заходите часов в шесть вечера, лекарство будет готово, – сказал аптекарь.

– Дело в том, – сказал Колен, – что это срочно.

– Нельзя ли его сейчас получить? – добавил Шик.

– Хорошо. Тогда подождите немного, я тут же этим займусь.

Колен и Шик сели напротив конторки на скамейку, обтянутую пурпурным бархатом, и стали ждать. А аптекарь согнулся в три погибели и почти без шума пополз через потайной ход в лабораторию. Звук скольжения его тела по паркету становился все тише, а потом и совсем замер.

Колен и Шик обвели взглядом стены. На покрытых паутиной медных полках рядами стояли банки с простыми химическими веществами и с готовыми сильнодействующими препаратами. Последняя банка в каждом ряду флюоресцировала. В большой конической колбе из толстого корродированного стекла раздутые головастики штопором ввинчивались в воду, но, едва достигнув дна, стрелой взмывали вверх, чтобы снова начать свое винтовое движение, оставляя за собой белесый след взвихренной воды. В стоящем рядом аквариуме длиною в несколько метров аптекарь устроил испытательный полигон для реактивных лягушек, и там же валялись те, что не выдержали перегрузок, однако и у них еще слабо бились четыре сердца.

Всю стену за скамейкой, на которой сидели Шик и Колен, занимала фреска, изображающая самого аптекаря (в костюме Цезаря Борджа на колеснице), предающегося весьма сомнительным забавам со своей матерью. На столах стояло множество автоматов для изготовления пилюль, и некоторые из них работали, хотя и не в полную мощь.

Пилюли, выкатывавшиеся из патрубков голубого стекла, тут же подхватывались восковыми руками, которые расфасовывали их по пакетикам из гофрированной бумаги.

Колен встал со скамейки, чтобы получше рассмотреть ближайший аппарат, и снял заржавевший кожух, который прикрывал механизм. Внутри оказалось некое составное животное, наполовину из плоти, наполовину из металла: оно без устали заглатывало лекарственное сырье и тут же извергало шарики правильной формы.

– Гляди-ка, Шик, – сказал Колен.

– Что там? – спросил Шик.

– Поразительно! – воскликнул Колен.

Шик посмотрел. У животного были удлиненные челюсти, которые быстро двигались из стороны в сторону. Сквозь прозрачную кожу можно было хорошо разглядеть трубчатые ребра из тонкой стали и вяло сокращающийся пищеварительный тракт.

– Обыкновенный усовершенствованный кролик, – объяснил Шик.

– Ты думаешь?

– Это широко применяется. У животного сохраняют только ту функцию, которая нужна. В данном случае этому кролику сохранили деятельность пищевода, но, конечно, без химических процессов. Это куда проще, чем изготовлять пилюли обычным способом.

– А чем он питается? – спросил Колен.

– Хромированными морковками. Их производили на том заводе, где я работал по совместительству. А кроме морковок, ему дают химические ингредиенты, необходимые для производства пилюль…

– Отличная выдумка, – сказал Колен. – И пилюли получаются первоклассные.

– Да, – согласился Шик, – очень круглые.

– Послушай… – начал Колен, снова садясь.

– Что?

– Сколько у тебя осталось от тех двадцати пяти тысяч инфлянков, которые я тебе дал перед нашим отъездом?

– Гм…

– Тебе давно пора жениться на Ализе. Так длиться не может, ей, должно быть, очень обидно…

– Да…

– Ну, двадцать тысяч инфлянков у тебя, надеюсь, еще есть… Как-никак… Этих денег хватит для женитьбы…