Пена колдовских доменов

Желтые фонари освещали мощеные серым гранитом улицы, аккуратные двух- и трехэтажные домики и море вьющихся роз на стенах. Запахи цветущих растений смешивались с сухим сумраком уходившей ночи, словно разбавляя его. Розы ждали дождь. Ветер дохнул в спину путнику, и запахи словно расступились, сторонясь прокаженного. Здесь помощи ждать было неоткуда. Он стал изгоем в день, когда сделал свой выбор и поселился в заброшенном доме правителя области. Все двери городка разом закрылись, словно перед ними предстал заразный больной. «Еще сочтемся. Почему я не осмотрел все помещения сразу?! Спал бы сейчас дома», – подумал ночной странник и выругался вслух. Ругательство прозвучало жалко, увязнув в предрассветной тишине, только большой толстый кот, неторопливо переходивший дорогу, повернул голову на звук. Огромные голубые глаза некоторое время изучали возмутителя ночного спокойствия, после животное недовольно зашипело и медленно вернулось в подворотню. «Гад», – констатировал человек, поскольку местная легенда гласила, будто рыжий голубоглазый кот, перебегая дорогу, приносит удачу, но других в Красной Рыси не водилось… Больше ни один вестник успеха не появился на спящих улицах, путешественник миновал запертый трактир с тем же двусмысленным названием и покинул город. В заплечном мешке находилось все необходимое для вызова слуг, включая книгу имен. Его путь лежал к Ртутному озеру. Кроме внешнего сходства ничего общего водоем с ядовитым металлом не имел, но местные жители обходили его за много миль.

Озеро располагалось среди старых гор, окружавших домен. Ластик времени стер острые углы, скалы выветрились, укрылись мхом. Склоны поросли деревьями и возвышенности, скорее, напоминали гигантских плюшевых медведей, впавших в летаргический сон, но не забывавших менять мех согласно временам года. Около пяти часов утра путник прошептал заклинание, открывшее неприметную тропинку.

По мнению дневника, залитого бурыми пятнами, отсчет времени начался в эту полночь, когда издох последний помощник. У «правителя» домена оставалось около девятнадцати часов, и если он не успеет… Он вспомнил комнату, спина снова стала липкой от пота несмотря на раннее утро. Да, об этом было лучше не думать.

________

Сколько дней, месяцев или лет прошло с того памятного дня в библиотеке Замка тысячи миров, когда троица решила отправиться в путь… Обещание, данное хозяином Замка тысячи миров, связало воедино странную команду. Как пыльные дороги мрачных земель ни стремились разделить путешественников, они, словно железные опилки и магнит, соединялись с Яном снова. Более того, компания вошла под покрывало древнего савана в сопровождении почетного караула огненных воинов Сурта. Теперь молчаливые ратники в обличье немощных старых викингов с обнаженными ржавыми клинками кольцом обступили троицу и своего командира.

Невидимая платформа с путешественниками на борту, медленно вращаясь, бесшумно падала в межмирье. Ян подумал: «Будем надеяться, этот переход приближает нас к цели путешествия. Очень хочется поспать и поесть по-человечески». Тут же в недрах его «я» всплыл язвительный вопрос: «А что в нем, собственно, осталось от человека – тело, разум, воспоминания?!» Особенно ничем Ян не выделялся – рост выше среднего, приятные черты лица. Прекрасно сидевший джинсовый костюм дополняли белые кроссовки, правда, с общим видом плохо сочетались перчатки из черной кожи, плотно обтягивающие кисти рук. Они вместе с потертой сумкой присутствовали всегда, вне зависимости от погоды, времени и места. Незнакомые считали это странностью, граничившей с невоспитанностью, но Пуфф и Марк думали иначе, предпочитая видеть хозяина Замка тысячи миров со скрытыми кистями.

Марк – демон по крови, окончательно утратил внешние признаки своей расы, за исключением глаз и зеленоватого «ежика» коротких волос. Джинсовый костюм на нем дополняла рубаха с неизменным пышным жабо. Пуфф, в свою очередь успевший побыть юношей, предпочел прежний облик – крупного, неимоверно толстого черного прямоходящего кота, напоминавшего пуфик с ушками и лапками, почти метр семьдесят ростом. В силу особенностей конституции путешествовать пешком котище не любил. А вот поесть – даже незащищенная мысль шефа о еде вызвала у безобразника нервный зуд, и котище начал чесаться… Его личность только формировалась, но скверный характер и склонность к всевозможным пакостям, видимо, были врожденными, они повергали интеллигентного Марка в уныние, к тому же все попытки воспитания безнадежно провалились, не оставив следа в душе жизнерадостного колобка. Впрочем, внешность обманчива, поэтому проверять реакцию, возможности или преданность Пуффа шефу посторонним не рекомендовалось.