Пендервики весной

На пассажирском сиденье рядом с ней высилась башня из книг: одна книжка, только что дочитанная, и ещё десяток-полтора на потом. Джейн надеялась когда-нибудь стать писательницей и считала, что лучший способ научиться писать – это читать, читать и читать. Поэтому всегда, в любой отдельно взятый момент, она находилась на середине как минимум одной книги и чувствовала себя спокойно, только если под рукой у неё лежало ещё несколько штук про запас. Между книгами затесалась и её голубая тетрадка – Джейн всегда покупала одинаковые голубые тетрадки, в которые вписывала мысли, случайно услышанные обрывки разговоров – всё, что могло ей пригодиться для будущих книг. Наверное, думала Бетти, у Джейн накопилось уже несколько десятков таких исписанных голубых тетрадок; все они хранились в коробках у неё под кроватью.

Лидия ткнула пальчиком в верхнюю книгу башни:

– Лидия читать.

– Тут по-французски, – сказала Джейн. – Ты не поймёшь. Даже я не всё понимаю: приходится через слово смотреть в словаре.

– Oui. – Лидия перехватила у Джейн несколько французских слов и очень собой гордилась.

– Ладно, только немножко. Эту книгу написал Дюма, в ней буря безнадежных страстей, жажда мести и… – Джейн запнулась. – Ладно, про это тебе, наверное, ещё рано. Просто слушай. «Une belle jeune fille aux cheveux noirs comme le jais, aux yeux veloutés comme ceux de la gazelle…»[1]

Непонятные слова пролетали мимо Бетти, не задерживаясь. Жить было бы проще, думала она про себя, если бы Скай и Джейн последовали примеру папы и Розалинды и записались в школе на латынь. Скай в седьмом классе даже начинала заниматься латынью, но скоро устала от сравнения с Розалиндой (любимой, между прочим, ученицы мистера Смита за все годы! Так что сравнение неизменно оказывалось не в пользу Скай) и переключилась на испанский. А Джейн даже и не пыталась – просто выбрала сразу французский, потому что это «романтично». Лидия повторяла любые слова – латинские, французские, испанские, ей было всё равно. Бетти же такое многоязычие, наоборот, только огорчало. Она надеялась, что ей вообще удастся как-нибудь избежать изучения языков – кроме разве что итальянского, потому что в нотах всё самое важное всегда подписано по-итальянски.

Но тут Лидия, которой наскучило слушать Дюма, пнула книжную башню туфелькой, и книги рассыпались. Когда Джейн прервала чтение, чтобы снова построить башню, Бетти спросила, зачем она сидит в машине – это вообще-то не самое удобное место для чтения.

– Просто у меня передышка. Мне показалось, был какой-то странный звук, и я подумала: вдруг он пройдёт, если я дам машине постоять спокойно. О, давай ты заберёшь Лидию, а я опять попробую немножко проехать – и ты скажешь мне, есть звук или нет. Может, это просто моя фантазия.

«Фантазия» прозвучала подозрительно оптимистично. Машина была дряхлая и побитая – не сильно, но многократно, – и ещё одна поломка вполне могла стать её лебединой песней.

Бетти услышала этот звук, как только машина задним ходом покатилась по дорожке. Точнее, даже три звука – сначала визг и стон, а потом тук.

– Слышу! – крикнула она Джейн.

– Точно? Подожди, я попробую проехать вперёд.

На переднем ходу звук был такой же, как на заднем, это даже Лидия сказала. Но Джейн всё равно проехалась ещё несколько раз взад-вперёд: видимо, всё-таки надеялась, что сёстры согласятся признать странный звук её фантазией, – или, может, ему самому надоест и он станет тише.

– Стало громче, – сказала Бетти.

Точнее, стало так громко, что Бен на заднем дворе даже бросил откапывать сокровища и пришёл посмотреть, что тут такое. За то время, пока Бетти его не видела, он ещё больше перепачкался, хотя казалось, что больше уже некуда.

– Бен, Бен, Бен! – Лидия выворачивалась, но Бетти держала крепко и не пускала её к Бену. Хватит и одного чумазого Пендервика.

– Что это Джейн делает? – спросил Бен.

– Надеется, что звуки прекратятся.

ТУК! Из всех туков этот был самый громкий, но горестный вскрик Джейн был ещё громче.

– Теперь вообще не едет! – Она дёргала рычаги и жала педали, но машина не двигалась – ни вперёд, ни назад.

– Зато не стучит, – заметил Бен.

– Не уверена, что это хорошо… – Джейн нахмурилась. – Давай позовём Скай.

Бен отправился выдёргивать Скай из мира математики. Скай вышла из дома, щурясь на солнце, села вместо Джейн за руль и тоже подёргала и понажимала всё что можно. Машина стояла как вкопанная.

– Я её доломала, да? – сказала Джейн. – Убиенное авто.

– Как минимум тяжело раненное. – Скай выбралась из машины и заглянула под капот. Все заглянули вместе с ней, но никаких явно отломанных деталей там не увидели.

– По-моему, звук был откуда-то снизу, – сказала Бетти.

– Может, палка? – предположил Бен. Однажды Рафаэль, его лучший друг, ехал с родителями, и в брюхе машины застряла палка. Бен втайне надеялся, что и ему доведётся увидеть застрявшую в брюхе палку собственными глазами.