Пение под покровом ночи. Мнимая беспечность (сборник)

– Грех жаловаться. Вроде бы тут чисто.

– К тому же собственный душ и туалет, – он кивнул на узенькую дверцу.

– Есть в каждой каюте, – согласилась она. – Делить с кем-то туалет – нет уж, увольте.

– Ну а как тебе показалась компания? Есть довольно занятные типы.

– Особенно эти римско-католические священники.

– Нет, плывет только один. Второй его просто провожал. Так ты считаешь, они из римско-католической церкви?

– Похоже на то, верно?

Мистер Кадди улыбнулся. Улыбка у него была странноватая – очень широкая и всезнающая.

– На мой взгляд, чисто клоуны, да и только.

– Вообще-то мы плывем с представителями высшего общества, – сказала миссис Кадди. – Ты заметил эти меха?

– А духи? Тьфу!

– Придется мне не спускать с тебя глаз, а то еще влюбишься.

– Слышала, о чем они говорили?

– Ну, не все, – созналась миссис Кадди. – Вроде бы говор у нее как у леди, а вот мысли не столь благородны.

– Серьезно?

– Типичная охотница за мужчинами.

Мистер Кадди заулыбался уже во весь рот.

– А ты заметила цветы? – спросил он. – Это орхидеи. По фунту и восемьдесят пенсов каждый цветок!

– Да ладно!

– Точно тебе говорю. Это факт. Вообще-то очень красивые, – добавил мистер Кадди с какими-то странными нотками в голосе.

– А ты видел, что произошло с той другой дамочкой, которая заглядывала через плечо пожилого типа и читала его газету? Ну, в автобусе?

– Делать мне больше нечего! Плевать я хотел.

– Он читал обо всех этих преступлениях. Ну, ты знаешь. Цветочный Убийца. Тот разбрасывает цветы на груди своей жертвы. И поет.

– До или после?

– После. Ну, скажи, разве это не ужасно? – восторженно воскликнула миссис Кадди.

Мистер Кадди что-то неразборчиво буркнул в ответ.

Супруга его не унималась:

– Стоит только подумать, прямо мороз по коже. Интересно, с чего это он спятил?

– Женщины.

– Ну, конечно, правильно. Вали все на женщин, – добродушно заметила она. – Как все остальные мужчины.

– Ну а ты сама подумай. Что писали в той газете?

– Я толком не разглядела, но думаю, ты прав. Все только об этом говорят и пишут. И его, разумеется, еще не поймали.

– Жаль, что у нас нет той газеты. Как это я забыл купить?

– Может, найдется хотя бы одна в комнате отдыха.

– Как же, надейся!

– А тот старик оставил свою в автобусе. Я заметила.

– Вот как? А знаешь, – добавил мистер Кадди, – я просто обожаю вечерние газеты. Может, стоит сбегать и посмотреть, на месте ли она? Ведь автобус отходит только в одиннадцать. Нет, правда, сбегаю.

– Только смотри, недолго. Ты же знаешь, как я буду нервничать. Если опоздаешь на пароход…

– Но, дорогая, мы отплываем в полночь, а сейчас всего десять минут двенадцатого. Я мигом, туда и обратно. И потом подумай: ты же можешь отправиться в плавание со всеми этими бравыми морячками!

– Но я хочу с тобой.

– И оглянуться не успеешь, как я вернусь.

– Понимаю, как это глупо, – пробормотала миссис Кадди, – но всякий раз, когда ты уходишь, пусть даже в комнату для отдыха, я начинаю жутко нервничать.

– Глупышка моя. Я бы и тебя взял с собой, но думаю, что не стоит. К тому же там внизу уже подают кофе.

– Скорее кофейную эссенцию.

– Что ж, выясним, когда я вернусь. Веди себя хорошо, девочка.

Мистер Кадди нахлобучил на голову фетровую шляпу серо-стального цвета, надел дождевик с поясом, стал похож на частного детектива – по крайней мере, именно таким представляют этот персонаж режиссеры многих фильмов – и отправился на берег.

Миссис Кадди осталась в каюте. Сидела, нервно выпрямившись, на койке и ждала мужа.

Подруга мистера Обина Дейла посмотрела в иллюминатор и пробормотала заплетающимся языком:

– Дорогой, там все кипит и бурлит, прямо как суп гороховый варится. Думаю, нам пора сматываться.

– Ты собираешься сесть за руль, дорогая?

– Естественно.

– Но ты в порядке? Сможешь вести?

– Милый, я всегда в полном порядке, когда напьюсь, – сообщила она. – Это придает какое-то особое умение, которого так не хватает другим водителям.

– Нет, это просто ужасно.

– Я докажу, что у меня все под контролем, предлагаю уехать отсюда, пока этот чертов туман окончательно все не поглотит. О, дорогой! Боюсь, я сейчас разрыдаюсь. Где мой носовой платок?

Она открыла сумочку. Из нее, точно развернутая пружина, вылетела игрушечная змея, тайно помещенная туда любовником, который питал пристрастие к подобного рода шуточкам.

Эта выходка внесла некоторое разнообразие в рутинную церемонию прощания – вышла небольшая заминка. Но затем провожающие пришли к выводу, что им действительно пора.

– Особенно после того, – заметил друг Дейла, – как мы прикончили последнюю бутылку. Прости, старина. Я сегодня не в форме. И стоящего шоу не получилось.

– Перестань, – сказала его подруга. – Все было очень здорово, просто потрясающе! Дорогой Оби! Нам действительно пора.

Они начали выходить из каюты, но тут Обин Дейл заявил, что проводит их до машины.

И вот они всей компанией сошли на берег, громко переговариваясь хорошо поставленными голосами, а туман тем временем еще больше сгустился.