Пепел

– Сдался тебе этот кулон, – откровенно говоря, я никогда не понимала тяги девчонок к украшениям и дорогой косметике. Мне казалось, главное от души, а что там будет в коробке под красивым бантиком – дело десятое. Но Ната была другой, она расценивала парня по подаркам и их стоимости.

– Кулон дороже духов, тогда кто ему больше нравится? Смекаешь, милая?

В ответ я пожала плечами, однако спорить не стала. Бесполезно. По пути мы разговорились о школе, я пожаловалась на Витю, вернее, на его последние выходки. А вот Наташа, наоборот, оценила, сказала, что это явный знак симпатии и надо бы брать быка за рога. Никаких быков, конечно, я брать ни за что не планировала. Тем более все вокруг постоянно обсуждали Шестакова со Смирновой, их вечные ссоры и довольно постоянные отношения. Сегодня поругались, завтра уже целуются вовсю. Хотя, я ни разу не видела, как он зажимает ее или лезет за поцелуями. Витя довольно сдержанно себя вел, в отличие от многих парней в школе. В какой-то степени оно и к лучшему, я бы точно не смогла спокойно смотреть на милующуюся парочку.

Двадцать четвертый двор находился почти в сорока минутах от нашего района, возле речки. Там частенько собирались парни, рядом было футбольное поле, не сказать, что прям настоящее, но довольно приличное место для игры. Ребята сами смастерили ворота и нет-нет проводили турниры. А недавно там сделали баскетбольную площадку – администрация городская раскошелилась, теперь в двадцать четвертом было еще больше активистов и поклонников спорта.

Наташка часто туда таскалась, вечно высматривала новую жертву. Я с ней редко ходила, я в принципе редко куда-то хожу. Может, в другой раз и отказалась бы, что мне там делать, но сегодня отец дома, поэтому лучше на улице, в компании кого угодно, только не папы.

– Пошли туда, на лавку? – предложила Ната, когда мы дошли до проема между двадцать третьим и двадцать четвертыми дворами. Впереди был мостик, напротив детский садик, а в закутке парикмахерская. Прямо же, через дорогу, виднелась новенькая баскетбольная площадка и пара пустых лавочек. Возле щита бегали пятеро парней: один высокий, остальные среднего роста.

– Может, вдоль речки пройдем? – помялась я.

– Завязывай, – хмыкнула Краснова и потащила практически силой меня через дорогу. Мы уселись на самую крайнюю лавочку, Ната хотела поближе, но я запротестовала, еще попадет мяч, потом ходи и лоб потирай.

– Ой, девчонки, привет, – блондин поднял мячик, повернулся к нам и блеснул белозубой улыбкой. Потом он начал отбивать мяч об асфальт, намекая друзьям, чтобы те втягивались в игру. Передачи были довольно посредственными, и пусть я не разбиралась в баскетболе, не знала правил, но зрелище не захватывало.

– Кажется, я ему приглянулась, – шепнула Краснова, не сводя глаз с того, кто с нами поздоровался.

– Покажи мне того, кому ты не приглянулась хоть раз.

– Скажешь тоже, – махнула рукой она.

Блондин так засмотрелся на Наташу, что в какой-то момент влетел в коренастого брюнета с татуировкой змеи на шее. Мячик выскочил у него из рук и помчался в нашу сторону. Зрачки у меня расширились, рот открылся от предстоящего удара. Краснова подскочила, увиливая от мяча, а я почему-то в шоке продолжала сидеть, в ожидании столкновения.

И тут случилось нечто странное. Передо мной в буквальном смысле выросло мужское тело, довольно знакомое. Парень поймал мяч, на землю упала черная спортивная сумка, незнакомец не растерялся и с расстояния пяти метров легким движением забил очко.

– У-у! Красава! – крикнул блондин, хлопнув в ладоши.

– Фигня же, – произнес знакомый голос, затем парень повернулся, и сердце у меня пропустило удар, когда наши взгляды с Шестаковым пересеклись. Да быть не может!

Глава 20 - Рита

Он не улыбнулся, не поздоровался, словно мы незнакомы. Собственно, я тоже не планировала с ним играть в старых друзей, отвела взгляд, будто меня интересовала игра и ребята, отбивающие мяч на площадке.

– Хочешь с нами? – предложил вдруг парень с татуировкой.

– Да, можно, – согласился Витя. Ну надо же, мимо кольца пройти не может что ли? Я насупилась, но тут же одернула себя – какая, собственно, мне разница? Хочет играть, пусть играет. И чего я озадачилась этим вопросом?

Шестаков закинул сумку под лавку, стянул с себя толстовку, на несчастные пару секунд оголив рельефные мышцы спины. К щекам тут же хлынула краска, пульс участился, я пару раз сглотнула и силой заставила себя перестать пялиться. А то еще подумает чего, ему повод не нужен для этого, там звезда во лбу.

Ната вернулась ко мне, подсела и тихонечко шепнула на ушко:

– Ты должна его забрать себе.

– Что? Ты чего несешь? – шикнула на нее я. Тем временем Шестаков уже поправил майку, скрыв загорелую после лета кожу. Он подошел к игрокам, что-то сказал им, показал жестами то ли комбинации, то ли указания, я не особо поняла, затем они начали играть.

– Ну хорошенький же, – пропела сладким голосом подруга. Я ткнула ее в бок локтем, поджимая губы.