Пепел

– Кураучи-сан, чего ты от меня ждешь? Мне защищать потоки наркотиков, которые босс приказал защищать ценой моей жизни, или плюнуть на них? Вот о чем я спрашиваю. Я могу быть только в одном месте в одно и то же время. Когда заваривается такая каша, я начинаю теряться в догадках, чего же от меня ждут. Если ты мне скажешь плюнуть на наркоту, я с удовольствием сделаю это прямо сейчас. А то копы уже что-то заподозрили.

– Я не говорю, что тебе следует так поступить.

– Для меня твои слова значат именно это. Я не могу сразу заниматься двумя проблемами. Ты должен решить, чем именно я должен заниматься, Кураучи-сан.

– Давай будем честными друг с другом, брат. По-другому мы это дело не решим.

– Я говорю с тобой абсолютно честно. Я не знаю, что делать. Я прошу твоего совета.

– Значит, ты не собираешься помогать клану.

– Ты что, не слушаешь меня, Кураучи-сан? Черт возьми, если ты так считаешь, я приеду прямо сейчас.

– Так ты нам поможешь?

– Да. Только я не смогу сдержать слово, которое дал боссу. Поэтому сделаем так. Я забуду его приказы, но ты дашь мне расписку, что ты, как действующий босс, приказал мне забыть его приказы.

– А ты становишься мерзавцем, брат Танака.

– А ты? Ты намекал, что я предаю клан и босса.

– Другими словами, ты не хочешь протянуть нам руку.

– Достаточно, Кураучи-сан! Лучше не провоцируй меня. Дела с наркотиками сделали меня раздражительным. У нас не первая война с ними. Я делал с ними что хотел. Раньше я отвечал за это. Но теперь это место занимаешь ты, Кураучи-сан.

– И потому я вызываю тебя сюда.

– А что же дядья?

– В каком смысле?

– А, так мы отвечаем за все, что представляет малейшую опасность? Понял. Если наша группа создавалась для этого, то я немедленно распускаю ее.

– Разве я прошу у тебя людей, которые выиграют за нас войну? Я лишь предлагаю тебе явиться в штаб-квартиру.

– Кураучи-сан, я знаю, что должен тебе. Однажды ты договорился об отсрочке ежемесячного платежа, я это помню. Потому в разговоре с тобой я изо всех сил старался сохранить терпение. Во всяком случае, я соберу людей и приеду помогать тебе. Но больше ты договариваться об отсрочках не будешь. Потому что мы сможем вносить ежемесячные платежи – какое-то время.

– С твоей стороны низко говорить и поступать таким образом.

– Что ж, объяви собрание старших братьев, и я повторю перед ними те же слова.

– Я разговариваю с тобой один на один, как мужчина с мужчиной.

– Это странно, Кураучи-сан. Это дело решенное? Ты возглавил клан? Потому ты отдаешь мне приказы?

– Довольно.

– Так как насчет собрания?

– Я сказал: довольно.

– Подожди, Кураучи-сан. Только не говори, что пытаешься отдавать приказы без ведома остальных братьев.

– Брат Танака, в этот момент перед кланами стоит вопрос жизни и смерти.

– Тогда необходимо собрание!

– Я соберу его в надлежащий момент.

– В надлежащий момент?

– Довольно. Почему я должен тебя упрашивать, в самом деле?

Кураучи был сильно раздражен. При нем старшие братья главной семьи забыли о единстве. В такой ситуации и речи не могло быть о том, что он станет преемником босса.

– Быть членом якудза – значит твердо придерживаться правил. Не могу поверить, что мне приходится напоминать об этом тебе, Кураучи-сан.

– То есть если старшие братья согласятся, ты пришлешь мне столько бойцов, сколько надо?

– Фактически этого решения я и жду, и как можно скорее. Я устал от операций с наркотиками. Я никогда не хотел отвечать за потоки наркоты. Я уже сказал, что должен тебе. Устрой дела еще раз, и я отплачу тебе – скорее раньше, чем позже.

Кураучи повесил трубку.

Прежде чем завести мотор, я выкурил сигарету.

Пока все шло по плану. Если я потоплю Кураучи и прижму к ногтю Сано, то буду говорить по-другому. Потребуется только время.

Я хотел было ехать, но снова взял трубку.

– Давай встретимся на нашем обычном месте.

Больше я ничего не сказал Сугимото. В военное время я не передаю специфическую информацию по мобильному или с телефона в машине. Я должен считать, что мои телефоны прослушивают. Готов спорить, подобные вещи и в голову не приходят Кураучи. Ему впервые приходится руководить военными действиями.

Я закурил и тронулся.

3

Йоси жила в Накамегуро, недалеко от реки.

Она была моей любовницей. Не то чтобы она красавица или обладательница великолепной фигуры. Ей за тридцать пять. Но в Йоси есть одна изюминка. Она получает огромное наслаждение, делая других женщин несчастными.

На нее работали четыре девушки, все – непрофессионалки. Домохозяйка, две работающие девушки и студентка колледжа искусств. Йоси сама нашла их и снабжала клиентами. Одним словом, проституция. Я должен был защищать ее от наездов других шаек.

У Йоси была квартира с одной спальней. Жила она не роскошно. Скромно жила. Мне отдавала тридцать процентов, так что денег у нее была целая куча, но она не стремилась тратить их.

Для некоторых женщин это имеет значение. Спать с ней, чтобы она не думала, что я просто использую ее. Когда это случилось, она стала заботиться обо мне, а если мне была нужна ее квартира, то она бесследно исчезала на полчаса или около того.