Пепел

Кофейник, привезенный мне из Стамбула моей женой в качестве подарка, дал о себе знать характерным храпом. Я отправил продукт его стараний в кружку, не забыв добавить побольше сливок и добрую порцию сахара, взял блокнот и ручку и попытался составить план на день. «Забежать в лавку, Крис 13-00, Аэропорт – Вылет 20-35 (Паспорт не забудь)»

Помимо турецкой кофеварки, плиты Электра 1002 и принадлежностей для письма, компанию моему скудному набору вещей составляли: старая школьная парта, которую я использовал в качестве рабочего и обеденного стола. Парту я нашел возле лицея на помойке и приютил, вдохнув в неё новую жизнь, но не избавив от старых шрамов, оставленных поколением Z; шкаф для вещей, приобретенный мною против моей же воли, в тот момент, когда я почувствовал дискомфорт, пробираясь от балкона к душевой через груды одежды, словно баррикады Этьена Марселя; и конечно спальное место, функцию которого выполнял один только матрас, брошенный на пол.

Без долгих сборов и лишних церемоний я оглядел свои “фешенебельные” апартаменты, допивая кофе уже одетым. В полной уверенности, что вернусь домой обратным рейсом, ровно через 3 дня, я взял с пола книгу и захлопнул дверь, повернул ключ в замке, и с наивной улыбкой на лице покинул квартиру.

Ранним утром выходного дня можно представить, что город построен только для тебя и ещё нескольких страдающих бессонницей сумасшедших. Редкие автобусы, словно большие такси, везут только тебя одного до метро, где без шума и толкотни можно спуститься в своём темпе под землю. У тебя есть целых пять минут, чтобы выбрать себе вагон по вкусу, и зайти в него самому, а не быть занесенным порывом человеческих тел, стремящихся занять свои комфортные, и не очень, рабочие места. На выходе с Гостинки, группа молодых неокрепших организмов пытается вызвать такси. Этой ночью их проглотила и выкинула под утро Думская улица, любя осушив их карманы ровно до стоимости проезда на метро, о чем они пока не знают. Словно едва открывшие глаза котята, тебя встречают работники кафе на пересечение Невского проспекта и Михайловской улицы, и с осознанием того, что ты у них сегодня первый, садишься за столик, выпиваешь вторую за утро чашку кофе со сливками, дополняя эту композицию вчерашним скидочным круассаном. Город просыпается.

Забавно осознавать, как мало у нас порой есть времени для принятия важных решений, и как много его бывает для ничегонеделания. До встречи с Кристиной у меня оставалось ещё 4 часа, которые мне было суждено посвятить свободному брождению по родному городу. Я вышел на Невский, зажмурил глаза от взошедшего солнца, словно крот, впервые высунувшийся наружу. Постояв не долгих секунд двадцать и загружая в голове маршрут своей прогулки, я направился в сторону Мойки. Навстречу мне мчались такси, и я мысленно додумывал судьбу их пассажиров. Эта зеленая Skoda остановится у вокзала, выйдут два элегантных человека в костюме и отправятся Сапсаном в столицу на важные переговоры. Переговоры сорвутся, стороны не смогут договориться, в отношениях компаньонов начнется разлад. Позже, по возвращению в Питер, один из них узнает, что его жена изменяла ему с его лучшим другом детства, с которым он создавал этот бизнес с нуля. Дело закончится дракой с ароматом виски в одной из шикарных квартир на Крестовском острове. В порыве гнева и под действием алкоголя, обманутый мужчина несется на своём Porsche по Песочной набережной и, не справившись с управлением, заканчивает свою историю в этом прекрасном городе, на дне малой Невки, так и не осознав, что он прекрасно справился со своей ролью в этой комедии, искусно подготовленной двумя сценаристами под названием жизнь и судьба.

Мой полет фантазий остановил щелчок красного сигнала светофора на Канале Грибоедова. Я поскорей сбежал от строгого взгляда фельдмаршалов, наблюдавших за мной через дорогу и, миновав Дом Книги, свернул на Набережную Мойки. Здесь, в это солнечное питерское утро выходного дня, свои двери уже распахнул магазин, где началось моё путешествие в прекрасный, таинственный и порой опасный мир книг.