Пепел Асгарда

– Неправда! В мои времена, пока стоял Асгард, мы о такой дряни и слыхом не слыхивали!

Тихий смешок.

– Он был, Древний Бог Один, просто ты и другие асы его не замечали. А Ямерт видел всё, и очень хорошо.

– И ничего не сделал? – с напряжением спросил Старый Хрофт.

– Ничего. Это отвечало его планам, но каким и почему – я уже не вспомню. Мои… бывшие сородичи позаботились, чтобы со мной не ушло бы ничего ценного.

– Ты отомстишь, Ястир, я уверена!

– Нет, валькирия Райна, мстить я никому не стану.

– Они лишили тебя имени и судьбы! Они сделали тебя Водителем Мёртвых!

– И где они теперь, валькирия, и где теперь я? Разве не обернулось всё в конечном счёте против них самих?

– Я не верю и не приемлю «кар судьбы», – сжала кулаки воительница. – Месть должна свершаться своею собственной рукой!

– Или зубами! – одобрительно рыкнул Фенрир.

– Или зубами, – согласилась Райна. – Но мстить нужно самому!

Яргохор ничего не ответил. Его вообще невозможно было задеть или вывести из себя. Если он говорил, то чувств в его голосе, если они вообще были, совершенно не слышалось.

Безумное странствие длилось, Райна уже привыкла к невообразимой карусели сущего вокруг. Труднее было привыкнуть к «грязной силе», ощущение и впрямь было такое, что бредёшь по грудь в нечистотах. Труднее всего приходилось Фенриру, волк злобно рычал и отхаркивался. Даже у Яргохора поникли плечи, великан тяжело сутулился.

– Нам… надо… выбираться… отсюда, хрррр, тьфу, тьфу!

– Согласна с тобой, братец, да только след не даёт. Вот, может, ты нас поведёшь, а? Другой дорогой?

– Не дразнись, – обиженно-досадливо буркнул волк. – Подводит меня нюх, подводит! Кого хошь из живых тебе отыщу, а вот след мёртвых отыскать – ну, никак. Пусть даже и мёртвых богов.

Райна вздохнула и тоже закашлялась. Всё вокруг становилось иным, враждебным, ядовитым. Даже тот «воздух», которым они привыкли дышать в Межреальности.

Плохо было и животным, мулы едва переступали, несмотря на изрядно облегчившиеся вьюки. Бесконечность выматывала; валькирия, как ни старалась, не могла понять, как далеко они уже продвинулись и сколько ещё осталось преодолеть. Порой ей казалось, что дорога вообще свивается петлёй, замыкая их в себе, подобно Мировому Змею, вцепившемуся в собственный хвост.

Совсем исчезли «дни» Межреальности, вокруг царила всеобщая тьма, озаряемая только пламенем, вырывавшимся из ниоткуда то спереди, то сзади. Земная тяга по-прежнему шутила дурные шутки, живые существа исчезли – Райна сейчас обрадовалась бы даже самому расчудовищному чудовищу.

И по-прежнему, не умолкая ни на мгновение, звучали и звучали в голове мириады голосов. Райна, как могла, пыталась не прислушиваться, но они становились всё настойчивее, иногда какие-то из них всплывали на поверхность, помимо воли валькирии, силком вталкивая ей в сознание свои истории – истории предательства, бегства, тоски, отчаяния, потерь, мучений и, наконец, жуткой смерти, не ставшей тем не менее даже избавлением.

Голод и эпидемии, красная чума, нашествие ходячих мертвецов, вторжение хищных чудищ из другого мира – всё это оборачивалось неслыханными предательствами, изменами, когда родители продавали детей, а дети – родителей, только бы протянуть хотя бы одну лишнюю ночь. Само собой, она их не спасала, и к мучениям тела присоединялись муки души.

Никто не приходил на помощь – ни боги, ни герои. Друзья били в спину, союзы распадались, люди убивали ради краюхи хлеба, чтобы миг спустя погибнуть самим, выпустив из слабеющих пальцев окровавленный ломоть.

Райне приходилось сражаться – с каждым из них. Заставить замолчать, уйти вглубь, чтобы режущие слова сменились бы хотя б просто неразборчивым бормотанием. О временах, когда она не могла различить слова в этих нашёптываниях, валькирия вспоминала как об истинном блаженстве.

Ход времени сбился, утратился, теперь воительница просто считала шаги.

– Опять, – выдохнула она, когда впереди замаячил исполинский зелёный кристалл, медленно поднимавшийся из волн тёмного моря.

Их уже было много. Ничем особенным такие встречи не кончались, никто не пытался загородить им дорогу – да и ни к чему было преграждать, она и так не вела никуда, а петляла по неведомым пределам, так что Райна уже начинала сомневаться – полноте, а в Упорядоченном ли они ещё? Или, может, уже во владениях Хаоса?

Но на сей раз изумрудный исполин начал надвигаться, стремительно и неостановимо. Фенрир зарычал, шерсть вздыбилась, спина вознеслась горбом, с оскаленных клыков капала слюна.

– Смотрите, там! – Райна выхватила меч.

Со стороны казалось, что смарагдовый кристалл кого-то преследует – у самой его грани мелькали стремительные алые вспышки, кидавшиеся то вправо, то влево, и кристалл всякий раз менял направление, пытаясь за ними угнаться.

Такое могло привидеться только здесь – отряд Одина замер посреди пустоты, «твердь» была всюду – и нигде, она возникала под ногами и, похоже, исчезала сразу за их спинами. Глаз терялся, не в силах оценить истинные размеры и расстояния; рядом дышала бездна, дышала тёмно-багровым, и нет вокруг ни укрытий, ничего.