Пепел Бикини

– Не про нас, вот и все! – притворно сердито крикнул Тотими. – Говорят вам… Кто здесь сэндо: я или ты, Хомма? – Он фыркнул и уже спокойно добавил: – Это недалеко от запретной зоны вокруг Маршальских островов. Но острова теперь больше не принадлежат нам [22], и там нас могут задержать. Однако, я думаю, мы сумеем обогнуть их, не нарушая границы.

Рыбаки одобрительно загудели:

– Нам ли бояться риска…

– Нам нельзя возвращаться с пустыми руками…

– Тунца там много, это правда. – Сэндо нервным движением пригладил волосы на макушке и оглянулся на капитана.

Тот стоял молча, не принимая участия в споре. Тогда сэндо решился.

– Хорошо, – сказал он, – мы пойдем туда и будем держаться поодаль. Но помните: если нас задержат американцы, нам несдобровать.

– Нечего нас запугивать! – рассерженно заметил кто-то. – Почему непременно мы должны угодить в чужие воды?

…В тот же день, двенадцатого февраля, «Счастливый Дракон» повернул на юго-юго-восток. Вечером сэндо вместе с капитаном и радистом стоял в рулевой рубке. Поговорив о каких-то пустяках, он вдруг спросил:

– Не боитесь ненароком попасть в чужие воды, Одабэ-сан?

– Я? – Капитан, двадцатидвухлетний парень, недавно окончивший префектуральную морскую школу в Айнити, пожал плечами и с напускной пристальностью уставился на компас. – Конечно, боюсь. Но еще больше я боюсь вернуться домой без рыбы.

– А вы, Кубосава-сан?

Кубосава вспомнил последние напутствия Нарикава и только вздохнул.

Шхуна прошла уже значительное расстояние, пересекла международную линию перемены даты, но тунца по-прежнему не было. Улов был так незначителен, что никто из рыбаков даже не ругался. Бесполезно и небезопасно бранить судьбу за то, что она повернулась к тебе спиной. После короткого совещания со знающими, опытными рыбаками сэндо предложил капитану повернуть обратно на запад, в обход американских вод, в центре которых лежали Маршальские острова.

Капитан озабоченно склонился над потрепанной картой, в левом нижнем углу которой большим оранжевым прямоугольником была обозначена запретная зона.

– Было бы очень неприятно завернуть ненароком туда, – сказал он.

– Наму Амида… [23] Избави нас от этого! – с чувством проговорил сэндо, схватившись за амулет. – Но не думаю, чтобы шхуну занесло туда. Течение тянет гораздо ceвернее…

– Вот и обойдем американские воды с севера, – заметил один из рыбаков.

– Пожалуй. Мы пройдем вот здесь… – капитан взял другую карту, – и тогда до границы запретной зоны останется по крайней мере миль сорок.

По правде говоря, вопросе запретной зоне волновал их очень мало. Гораздо более беспокоило рыбаков магическое сочетание слов «чужие воды», с которым были знакомы еще их отцы. «Чужие воды» – означало, что ловить рыбу в данном месте нельзя и что существует поэтому вполне реальная опасность быть задержанными и отданными под суд в чужой, недружелюбной стране.

И они пошли на запад; по ночам ставили сети, а на рассвете брали то немногое, что в них попадалось, и снова двигались дальше.

Так прошла неделя. Рыбаки работали уже без всякого энтузиазма, мечтая только о том, чтобы вознаграждения за улов хватило для расплаты с хозяином за взятые в кредит продукты и одежду. Полуторамесячная добыча едва покрывала дно засольного трюма.

Ночь под первое марта ничем не отличалась от десятка прежних ночей. Было тихо, на глубоком, угольно-черном небе мерцали яркие звезды, дул легкий приятный ветерок. Команда только что закончила ставить сети и расположилась на ранний завтрак прямо на палубе. Стучали палочки о чашки, кто-то мурлыкал песню. Капитан и радист Кубосава беседовали вполголоса, присев на поручни галереи позади рубки. По обыкновению недовольно ворча, из машинного люка вылез механик Мотоути, вытирая ветошью замасленные пальцы. Сэндо взобрался на корму и озабоченно осматривал сломавшийся вчера ворот, служивший для подъема тралов. А вокруг расстилался бескрайний океан, черный, как небо, с такими же мерцающими в его глубине блестящими искрами. И вдруг…

Мертвый бело-фиолетовый свет мгновенно и бесшумно залил небо и океан. Ослепительный, более яркий, чем внезапная вспышка молнии в темном грозовом небе, невыносимый, как полуденное тропическое солнце, он со страшной силой ударил по зрительным нервам, и все, кто находился на палубе «Счастливого Дракона», одновременно закричали от режущей боли в глазах и закрыли лица руками. Когда через несколько секунд они осмелились вновь открыть глаза и посмотреть сквозь чуть раздвинутые пальцы, у них вырвался новый крик – крик изумления и ужаса. Небо и океан на юго-западе полыхали зарницами всех цветов радуги. Оранжевые, красные, желтые вспышки сменяли друг друга с неимоверной быстротой, Это невиданное зрелище продолжалось около минуты, затем краски потускнели и слились в огромное багровое пятно, медленно всплывшее над горизонтом. И чем выше оно поднималось, тем больше разбухало и темнело, пока, наконец, не погасло окончательно. Тогда наступила тьма.

Ошеломленные рыбаки некоторое время еще смотрели в ту сторону, затем переглянулись и заговорили все разом.

– Что это? Уж не солнце ли?