Пепел феникса

– Хорошо, я не медиум, – неожиданно легко согласился Гальяно. – В таком случае, может быть, вы расскажете, что делали на кладбище позапрошлой ночью?

– Я на кладбище?..

Сердце испуганно вздрогнуло, а ладони в тот же момент сделались влажными. Совершенно безотчетным движением Анна провела по стянутым в хвост волосам, точно в них до сих пор была паутина. В мозгу что-то вспыхнуло, завертелось и завьюжило. Эта круговерть едва не сбросила Анну со стула. Или все-таки сбросила?..

…Она пришла в себя на полу. Из подсвеченного золотыми звездами и монитором ноутбука полумрака выплыло испуганное Любашино лицо, следом появился Гальяно. Вид у него был одновременно растерянный и торжествующий.

– Аню-ю-ю-та, – всхлипнула Любаша, – Анюта, ты в порядке?

Нет, она далеко не в порядке, ей не хватало воздуха, и круговерть в голове еще не утихла. Зато она вспомнила! Не все, но многое! Холодный камень надгробия, клочья паутины, темнота, шорохи и покосившиеся кресты в зыбком лунном свете…

– Откуда вы знаете про кладбище? – спросила она срывающимся в истерику шепотом. – Кто вам сказал?

– Откуда я знаю? – Гальяно многозначительно улыбнулся и указал на потолок пальцем: – Оттуда! Вся информация ко мне приходит оттуда, но вы же не верите в мои сверхъестественные способности, вы же считаете меня шарлатаном…

* * *

Ох, как они на него смотрели – эти две цыпочки! Рыжая с восхищением, шатенка с ужасом. Ему нравилось и то и другое, в конце концов, он ведь магистр черной и белой магии, добра и зла ему отмерено поровну.

Но получилось эффектно, ничего не скажешь! Признаться, Гальяно и сам не ожидал, что все так удачно сложится. И семьсот баксов отнюдь не лишние. Пора обновить гардеробчик, а то перед постоянными клиентками уже неудобно. А рыжая хороша! Девица как раз в его вкусе – сочная, страстная! Если бы не финансовый кризис, он бы, пожалуй, и денег с нее не взял…

– Магистр… – Рыжая смотрела на него с обожанием. Может быть, удастся и деньги получить, и ночку с этой знойной красоткой скоротать?

Гальяно улыбнулся ей призывно и успокаивающе одновременно. Такие вот роковые улыбки он очень долго репетировал перед старым зеркалом в подсобке салона, зато на дамочек они действовали безотказно. Сколько их, этих дамочек, стонало и извивалось в его страстных объятиях на кушетке Громова… Кстати, кушетка старовата, скрипит, зараза. Надо бы намекнуть Громову, чтобы заменил. Это ж его инвентарь…

– Вы готовы провести сеанс прямо сейчас? – отвлек Гальяно от приятных мечтаний медовый голос рыжей.

Магистр поморщился, многозначительно помассировал виски и полным жертвенности тоном сообщил:

– Да, я готов! Но нужно кое-что сделать.

На приготовления ушло полчаса, не меньше. Вообще-то, Гальяно управился бы и быстрее, но в тонком деле магического искусства суета неприемлема, особенно в присутствии клиентов.

Сказать по правде, спиритические сеансы Гальяно никогда раньше не проводил, но память услужливо подсказывала, какие именно манипуляции и в какой последовательности необходимо выполнить. Клиент нынче пошел подкованный, поэтому магистр всегда и во всем строго следовал инструкциям. Гадание на картах – вот единственная сфера, в которой он управлялся безо всяких подсказок. И надо сказать, очень ловко управлялся. Предсказания являлись его коньком, и процент попадания был очень высок. Настолько высок, что Гальяно все чаще и чаще стал задумываться о том, что какой-никакой талант у него все же имеется. Конечно, психологическое образование выручало в таком сложном и хлопотном деле, как магия, получше всяких там экстрасенсорных способностей, но все же чувствовал Гальяно в себе огонек чего-то необычного, паранормального…

Вот и сегодня на него, можно сказать, нашло озарение – карты выдали нечто и в самом деле поразительное. А как изменилась в лице клиентка, когда услышала про восставшего мертвеца! И с кладбищем вышло настолько удачно, что девицу теперь приходится водой отливать и в чувство приводить. Запрещенный прием, а что делать?! В этом жестоком мире все средства хороши…

Подготовительный этап подходил к концу. Девицы испуганно жались друг к другу, стоя в центре очерченного мелом круга. Вообще-то без круга можно было запросто обойтись, да и надежность его была весьма сомнительна, но Гальяно всей душой любил Гоголя и оттого позволил себе эту маленькую невинную импровизацию. Сам он нацепил не только черную бутафорскую мантию, которая с незапамятных времен пылилась за ненадобностью в подсобке, но и повесил на шею парочку защитных амулетов, настоящих, а не бутафорских, купленных за немалые деньги у известного алтайского шамана, выключил ноутбук и зажег все имеющиеся в кабинете свечи. Получилось ровно тринадцать – число вовсе не роковое, как кажется обывателям, а вполне себе нейтральное. Хрустальный шар, раздобытый в ближайшей сувенирной лавке и кустарным образом присобаченный на старинную серебряную подставку для чернил, выдвинул на самый центр стола. Вот, кажется, все и готово. Дело за малым – произнести заклинание…