Пепел и крылья

До Эши доходили слухи, что Тхарод – устроитель одних из самых жестоких «игрищ» на Великой Арене. Они всегда шли до смерти одного из участников. Победителю разрешалось сожрать побеждённого. Другой еды бойцам не давали. Вне зависимости, монстры бились или тхару, условия были для всех равные. Разве что аллати и бисты получали в награду ещё и жалование, а рабы могли заработать свободу. А вот для животных был лишь один способ освободиться – умереть.

Эша поймала взгляд янтарного глаза и отвернулась, не в силах смотреть в бездну.

Внутри элвинг поднималась волна ярости. Казалось, звери почувствовали эту еле сдерживаемую злость, замолчали и лишь глубже забились в клетки. В галерее стало непривычно тихо. А грифон всё так же лежал неподвижно. Лишь тяжёлое дыхание, спазмы боли и горящий огнём глаз.

– Ты в курсе, что грифоны не могут быть участниками боёв?

– Как и торгов, – усмехнулся бист.

Тхарод послюнявил пальцы – традиционный жест торговцев, чтоб «липли» деньги – и нехотя выписал купчую. Он скосился на Эшу, криво оскалился и скрепил сделку личной печатью. Затем протянул документ и, глядя в глаза элвинг, презрительно бросил.

– Эта тварь сдохнет в любом случае. Слишком он тощ.

– Мы все сдохнем в любом случае, – зло улыбнулась Эша и, выдернув расписку, повернулась к клетке, кинув рубин.

Тхарод чуть не упал, стараясь поймать драгоценный камень и, спрятав вожделенное сокровище за пояс, крикнул:

– Кстати, за клетку и цепи с ошейником с тебя ещё два «дракона».

– Мне они не понадобятся, – спокойно ответила элвинг, легко вскрыв замок отмычкой.

Дверь скрипнула, и Эша опустилась у самой морды грифона.

– Пойдём, больше тебе не надо драться.

Устроитель и его слуги попятились. Каменные бисты выставили секиры, но тоже отступили на пару шагов.

– Совсем ополоумела, Гаар бы тебя побрал! – завопил Тхарод.

Эша не обратила внимания на вопли великого устроителя. Она была сосредоточена на звере. Элвинг знала, что грифон услышал её. Эша протянула руку. Зверь зарычал, обнажил клыки и привстал.

– Спокойнее, малыш, я не враг тебе. Может, ещё не друг, но точно не враг.

Перья на загривке не опустились, но рык стал тише и перешёл в глухое ворчание.

Эша осторожно отстегнула кандалы на лапах, потянулась к шее. Грифон слегка опустил голову, насторожённо наблюдая оранжевым глазом. Перья, шерсть, кровь – всё свалялось, склеилось, покрылось коркой грязи. Там и тут виднелись проплешины шрамов, рубцы и гноящиеся, ещё не затянувшиеся следы драк… Сегодня и правда был бы его последний бой. Прикоснувшись к зверю, Эша почувствовала его мысли. Его усталость. Он устал убивать, устал сражаться. Сегодня он был готов умереть. Он злился из-за возникшей из ниоткуда надежды на свободу. Элвинг чувствовала его насторожённость, недоверие. Но ещё где-то глубоко-глубоко, слабым импульсом света во мраке отчаяния, она ощутила его желание поверить ей.

И в этот раз, посмотрев в янтарную бездну, Эша не отвела взгляд, а лишь улыбнулась, мысленно протянув руку помощи.

Грифон напрягся и, пошатываясь, встал, тряхнул головой. Расстёгнутый ошейник со звоном упал на каменный пол.

– Э-э-э-э, ты что творишь, – Тхарод отпрыгнул. Подобная резвость при таких габаритах была удивительна.

– Забираю свою собственность, – прорычала Эша. – Есть возражения?

Элвинг достала из кармана кожаный шнурок с белыми перьями и лиловыми бусинами камней на концах – точно такой же, какой был вплетён в её волосы. Она привязала его к рогу зверя, чтобы было видно, таким образом закрепив право собственности и предупреждая о последствиях тех, кто осмелится на неё претендовать.

– Так надо, доверься мне.

Грифон, помедлив, сделал шаг из клетки, приблизил морду вплотную к лицу девушки и втянул воздух. Элвинг улыбнулась.

– А теперь пойдём, – сказала Эша и, приложив руку к клюву грифона, мысленно добавила. – Не показывай им своего страха. Этот город не прощает слабости.

Развернувшись, Эша сделала несколько шагов к опешившему торговцу, сняла перчатку и протянула ему руку.

– Благодарю за сделку.

Управитель похлопал рукой по поясу, где лежал драгоценный камень, и оскалился, принимая рукопожатие.

– Залетай ещё, Птичка, с рубинами и драконами.

– Знаешь, а ведь в одном ты был прав, – Эша сверкнула глазами и зловеще улыбнулась. – Мы с Гааром старые друзья.

Удивление мелькнуло в глазах Тхарода, но было поздно. Стоило ему прикоснуться к миниатюрной ручке элвинг, как лицо биста исказил ужас. Он выпучил свои рыбьи глаза и уставился на Эшу, не в силах вымолвить ни слова. Он пытался выдернуть руку, но не мог. Тело не подчинялось ему, а разум судорожно бился в клетке беспомощности. Девушка смотрела ему в глаза и улыбалась. Её глаза горели фиолетовым огнём.

– Запомни, меня зовут Ашри из Пугатона, – шепнула девушка на самое ухо устроителю. – И я покажу тебе Бездну.

Пара мгновений, и элвинг отпустила биста. Тхарод отпрянул, прижал к груди руку, словно коснулся ею горнила. Элвинг же застегнула перчатку и направилась к выходу, жестом и мыслью позвав грифона за собой.