Пепел и проклятый звездой король (ЛП)

— Ты нравишься Райну, потому что так умеешь льстить? — Он снова жестом указал на кресло. — Садись. Насладись тишиной, пока не наступило завтра и это место не превратилось в адское пекло пафосных дворян.

Мне не хотелось соглашаться с Септимусом, но… уф.

Тем не менее, именно мое любопытство больше, чем что-либо другое, заставило меня пересечь комнату. И, ладно, может быть, это была небольшая тяга к смертным удовольствиям, которая заставила меня согласиться, когда он предложил мне сигариллу. Однако я погасила спичку, и сама зажгла сигариллу от маленькой искорки Ночного пламени.

Его брови слегка приподнялись.

— Впечатляет.

— Ты смотрел, как я сражаюсь в Кеджари, и зажигание сигариллы — это то, что тебя впечатляет?

— Иногда маленькие вещи важнее больших.

Он засунул спички обратно в карман. Я наблюдала за движением его рук. Наблюдала за дрожанием мизинца и безымянного пальца на левой руке. Сейчас это постоянно происходило.

Проклятие Кроворожденных. Это был его признак? Симптомы варьировались. Некоторые были почти универсальными — красные глаза, черно-алые вены под тонкой кожей. Безумие, конечно же, в самом конце. Все знали, что Кроворожденные превращаются не более чем в звероподобных демонов, пребывающих в вечном состоянии неистовой жажды крови, не способных думать или испытывать эмоции. Но даже об этом часто говорили шепотом. Кроворожденные хорошо защищались и скрывали всё необходимое. Они хорошо скрывали свои слабости.

— Приятно видеть, как ты бродишь сама по себе, — сказал он. — Вышла из клетки, хотя бы раз.

— Я не в клетке.

— Может быть, не сейчас. Но ты была в клетке. Жаль. Райн — единственный здесь, кто понимает, что он в тебе нашел. Винсент точно бы не распознал этого.

Странно, как много в моем собственном мысленном повествовании в последнее время было гнева по поводу поведения Винсента, но даже малейший комментарий против него от кого-то другого, заставлял меня стиснуть зубы.

— Я хочу задать тебе откровенный вопрос, — сказала я, и Септимус выглядел немного восхищенным.

— Я люблю откровенные вопросы.

— Почему ты здесь? Почему ты помогаешь Райну?

Он выдохнул дым через ноздри.

— Я говорил тебе, какова моя цель.

— Кровь бога. — Я позволила словам пропитаться сарказмом.

— О, сколько яда. Да, голубка. Кровь бога.

— И что ты сможешь сделать при помощи крови бога? Похвастаться своей силой перед всеми остальными Домами? Ради этого ты рискнешь повздорить с богами?

При этих словах он рассмеялся и звук был похож на звук змеи, пробирающейся сквозь кустарник.

— Скажи мне, Орайя, — сказал он, — каково это — расти смертной в мире бессмертных?

— Осторожно, — шипела я.

— Тебя это задело. — Он наклонился вперед, глаза сверкали янтарем в свете камина. — Не стоит. Я уважаю страх. Только глупцы не уважают.

Я усмехнулась, делая затяжку сигариллы, наслаждаясь ее жжением в ноздрях.

Бровь Септимуса дернулась.

— Ты мне не веришь?

— Я не уверена, что ты веришь себе.

Он усмехнулся, его взгляд скользнул к огню.

— Я бы хотел рассказать тебе одну историю.

— Историю.

— Занимательная, обещаю. Полная всех самых мрачных удовольствий.

Вопреки самой себе, мне было любопытно. Он нахмурил брови, приняв мое молчание за молчаливое согласие.

— Давным-давно, — начал он, — существовало королевство руин и пепла. Когда-то, очень давно, это королевство было прекрасным. Но потом, около двух тысяч лет назад, жители этого великого королевства разозлили свою богиню, и… в общем, это не та печальная история, которую я расскажу тебе сегодня.

Ухмылка исчезла с его губ. В свете камина, отражавшемся от резких граней его лица, более впалым, чем несколько месяцев назад, он напоминал статую.

— Нет, — сказал он. — Я расскажу тебе сказку о принце из Дома Крови.

О. О себе. Понятно.

— Королевство Дома Крови страдает уже два тысячелетия, его жители обречены на раннюю смерть, которая не приносит им чести, — продолжил он. — Кроворожденные — гордый народ. Они не позволяют посторонним видеть самые уродливые части себя. Но поверь мне, когда я говорю тебе, что смерть Кроворожденных от проклятия — это уродливая смерть. В то время как два других королевства вампиров процветали, создавая империи на основе дарованного им богиней бессмертия, это королевство пробивало себе дорогу когтями, попав в ловушку бесконечного цикла жизни и вечной смерти. Они лишь выживали, но не более того.

Я сделала еще одну затяжку своей сигариллы. Сигара Септимуса осталась нетронутой, болтаясь между кончиками его пальцев.