Пепел и пыль (СИ)

Я оглядываю стопку одежды в руках. Ощущение чего-то нового накрывает с головой, да так, что мне уже не терпится примерить первый наряд — тот, что сделает из меня хранителя.

Только внешне, конечно, но уже хоть что-то.

Когда Виола возвращается с обеда, я восседаю на одном из крутящихся табуретов в лаборатории уже при полном параде (точнее, в новой одежде, почему-то насквозь пропахшей то ли ромашкой, то ли ещё какой-то травой).

— Выглядишь круто! — Виола поднимает большой палец в кулаке. — Синий и чёрный — однозначно твои цвета.

— Это ты меня так агитируешь вступить в хранители? — я соскакиваю со стула.

— Не знаю, — девушка пожимает плечами. Улыбка ни на секунду не сходит с её лица. — Может быть. Смотря с какой стороны посмотреть.

— В смысле?

— Вдруг ты захочешь подсидеть меня, или Ваню, или моего брата, чтобы тоже стать частью одной из оперативных команд? Про Лену не говорю, её с нагретого местечка скинуть просто невозможно — уж слишком умная.

— И при этом она так спокойно ведётся на доверии к тому, кому доверять не следовало.

Виола вопросительно приподнимает бровь.

— Ваня так сказал, — поясняю я. — Сегодня, когда случилось… то, что случилось.

— А, точно. — Виола идёт к стойке, снимает с крючка два белых халата. — Понимаешь, так бывает: если ты хорошо разбираешься в смесях, нейтрализующие различные виды ядов, это не значит, что ты с таким же успехом отличишь подлеца от благородного джентльмена.

— Я, конечно, почти ничего не поняла из всего, что ты сказала, но звучит убедительно.

Виола подходит ко мне и протягивает белый медицинский халат. Я принимаю его, но надевать не тороплюсь.

— Зачем это?

— Затем, что хранители не только книжки читают, — произносят за моей спиной.

Я оборачиваюсь. Ваня стоит, держа в руках две тарелки с пюре и котлетами. От запаха и вида еды у меня урчит в животе. Точно! Я ведь ничего не ела уже, кажется, целую вечность!

— Как Лена? — спрашивает Виола. Ей хватает секунды, чтобы сменить тон голоса с расслабленного на крайне обеспокоенный.

— Жить будет, — коротко отвечает Ваня. Проходит дальше, ставит на стол тарелки, осторожно (или брезгливо?) пододвигает одну из них в мою сторону. Вытаскивает из кармана вилку и со звоном кладёт её рядом. — У тебя пять минут, потом займёмся химией. — Ваня тяжело вздыхает, и, как мне кажется, одному ему известно, что за этим скрывается. — Тебе нужно будет надеть защитный халат, перчатки, защитные очки и внимательно следить за каждым нашим движением. Но при этом не мешать и не лезть под руку. Ясно?

Виола виновато на меня глядит, извиняясь за слова Вани. Я, так как пока вообще понятия не имею, как на это реагировать, беру вилку и принимаюсь за еду.

Ваня не врал насчёт пяти минут: едва время истекает, как тарелка (к слову, не до конца опустевшая) у меня забирается, а вместо неё, несмотря на мои возмущения, ставится маленький деревянный поднос с высокими бортами, заполненный одинаковыми баночками с разным содержимым.

Ни на одной из них нет подписи.

— Что это? — спрашиваю я, тыча в банку с тёмно-фиолетовыми хлопьями.

Только взяв её в руки и максимально приблизив к лицу, я различаю сушёные лепестки.

— Цветки вербены, — отвечает Ваня. Затем, видимо, чтобы я больше не задавала глупых вопросов, начинает перечислять, попутно указывая на баночки: — Масло пассифлоры, посеребрённый порох, дроблёный обсидиан, омела, пепел рябины, белладонна, кое-какие суспензии от ведьмаков, о составе которых, как они сами любят выражаться, нам, простым смертным, лучше не знать.

— Но они хотя бы говорят, для чего это нужно, — подключается Виола. — Что уже хорошо.

— То, что твой парень — ведьмак, ещё не делает их всех хорошими, — Ваня закатывает глаза.

Щёки Виолы вспыхивают.

— Он не мой парень! — восклицает она, затем поджимает губы.

И больше, — (что для неё, наверное, стоит нечеловеческих усилий), — ни слова не произносит до тех самых пор, пока не заканчивается их совместная работа. К слову, зрелище выходит воистину завораживающее: мало того, что эти двое понимают друг друга без слов и общаются лишь жестами и знаками, так ещё и раньше, чем один хватается за какой-либо ингредиент для, как мне потом пояснили, парализующей мозговую деятельность сыворотки, второй уже держит необходимую мерную тару.

Ваня и Виола могут быть разными, как небо и земля, но, работая вместе, они становятся единым организмом. Они, вероятно, давно уже выяснили, что только так смогут достичь максимальной продуктивности. Или же просто понимают, к каким последствиям может привести хотя бы одна допущенная ошибка.

Ведь ничто не прививает любовь к командной работе лучше, чем реальный риск погибнуть.

Новенькая. Глава 5

Голова трещит по швам, и что конкретно является тому причиной, сказать сложно: тут и попытка впихнуть в неподготовленный мозг невероятный объём информации, и то, насколько эта информация странная или даже безумная.