Пепел и сталь

— Ты доверилась мне настолько, чтобы прыгнуть с городской стены, и я поймал тебя. Почему бы тебе и сейчас не довериться?

Похоже, слово «довериться» не слишком нравилось Вин. Она долго рассматривала Кельсера в слабом свете фонаря и молчала до тех пор, пока тишина не стала неловкой.

Наконец она схватила мешочек с монетами и спрятала под плащом.

— Я остаюсь, — сказала она. — Но не потому, что доверяю тебе.

— Тогда почему? — удивленно спросил Кельсер.

Вин пожала плечами, но ее ответ показался Кельсеру абсолютно честным.

— Просто потому, что хочу посмотреть, чем все это кончится.

Чтобы обладать наивысшим статусом в обществе, необходимо было иметь крепость в Лютадели. Однако иметь крепость не означало жить в ней, тем более постоянно. Многие знатные семьи владели резиденциями в окружавших Лютадель маленьких городках.

Населения здесь было меньше, улицы — чище, к тому же не так сильно чувствовалась тяжесть имперских законов. Феллис принадлежал как раз к таким городам. Это был богатый город. Здесь не нашлось бы могучих крепостей — вместо них повсюду красовались нарядные особняки. Вдоль некоторых улиц даже росли деревья, в основном осины, чья светлая кора каким-то образом сопротивлялась пеплу.

Вин в окно кареты смотрела на окутанный туманом город: фонарь внутри Кельсер погасил по ее просьбе. Воспламенив олово, Вин отчетливо видела аккуратно спланированные, ухоженные улицы. Они оказались в том районе Феллиса, который она прежде видела очень редко: несмотря на богатство города, трущобы в нем были точно такими же, как везде.

Кельсер тоже смотрел на город и хмурился при этом.

— Тебе не нравится роскошь, — шелестящим шепотом предположила Вин.

Слух Кельсера обострило олово, и он прекрасно расслышал ее слова.

— Ты смотришь на богатый город, а сам думаешь, что все это построили скаа.

— Отчасти так и есть, — ответил Кельсер тихо. — Но не только. Если учесть, сколько сюда вложено денег, город должен выглядеть поистине прекрасным.

Вин резко обернулась к нему.

— Но он и так прекрасен.

Кельсер покачал головой.

— Дома сплошь в черных пятнах. Почва ядовита и бесплодна. Листья на деревьях коричневые.

— Само собой, коричневые. А какие еще?

— Зеленые, — ответил Кельсер. — Все вокруг должно быть зеленым.

«Зеленым? — изумленно подумала Вин. — Какая странная идея!»

Она попыталась представить дерево с зелеными листьями, но картинка показалась ей ужасно глупой. Кельсер выдумал что-то совсем непонятное… но, впрочем, у любого, кто много времени провел в Ямах Хатсина, наверняка свои причуды.

Кельсер обернулся к ней.

— Пока не забыл… есть еще пара вещей, которые тебе следует знать. Я об алломантии.

Вин кивнула, готовая слушать.

— Прежде всего, — сказал Кельсер, — не забывай в конце ночи выжигать все металлы, которые не использовала. Некоторые из них ядовиты, опасны для пищеварения. Лучше ложиться спать с пустым желудком.

— Хорошо, — послушно ответила Вин.

— И еще, — продолжал Кельсер, — никогда не пытайся воспламенять металлы, не относящиеся к десятке. Что чистые металлы, что сплавы вызывают болезнь. Более того: вещество, никак не связанное с алломантией, может тебя убить.

Вин торжественно кивнула.

«Полезное знание», — подумала она.

— О, — воскликнул Кельсер, поворачиваясь к окну, — вот мы и прибыли! Это новый особняк Ренокса. Сними плащ. Здешние люди преданы нам, но все равно лучше соблюдать осторожность.

Насчет осторожности Вин была полностью согласна с Кельсером. Сняв плащ, она отдала его Кельсеру, и тот спрятал его в мешок. Она выглянула в окно кареты, пытаясь сквозь туман рассмотреть особняк, к которому они подъезжали. Его окружала невысокая каменная стена с железными воротами. Двое стражников открыли их, услышав голос Сэйзеда.

За воротами по обе стороны подъездной дороги росли осины, а впереди, на вершине холма, Вин увидела большое здание, из окон которого струился слабый свет.

Сэйзед остановил карету перед домом, передал поводья подбежавшему слуге и спрыгнул на землю.

— Добро пожаловать в поместье Ренокса, госпожа Вин, — сказал он, открывая дверцу кареты и протягивая Вин руку, чтобы помочь выйти.

Вин посмотрела на эту руку, но не стала прикасаться к ней. Она предпочла выбраться наружу самостоятельно. Но уроженца Терриса, похоже, ничуть не обидел ее отказ.

Белые мраморные ступени перед парадной дверью освещали стоявшие по обе стороны фонари. Когда Кельсер вышел из кареты, Вин увидела, что наверху собираются какие-то люди. Кельсер быстро взбежал по ступеням, Вин поднялась следом, отметив, что лестница выглядит очень чистой. Видимо, ее регулярно скребут и моют, если на ней нет пятен сажи. Интересно, а скаа, работающие здесь, знают, что их хозяин — подменыш? И чем, собственно, «великий» план Кельсера по разрушению Последней империи поможет обычным людям, чистящим ступени?